Вилен Гай - Сказки-рассказки бабушки Вики

– Какая же ты неугомонная! – вздыхала ее сестричка, Левая Калошка. – Вот не выдумывала бы себе распрекрасный Мир, а послушала бы лучше, что говорит опытная, повидавшая виды Обувь, заходя к нам в гости.

– Скажешь тоже – опытные! Да они старые и усталые! А говорят всякую ерунду, что бы тебя, несмышлёную, запугать. Что бы ты спряталась. Что бы нас не увидели и не купили. Потому что, если нас купят, им придется уйти на пенсию! Да, да, именно на пенсию и поселиться в темном чулане!

– Ой, не знаю, не знаю! Мне кажется, что это ты легко смотришь на жизнь.

– Сестра! На Жизнь и надо смотреть легко и счастливо. Трудности придут сами.

– Эхе-хе. – вздохнула в ответ Левая Калошка и, ничего не ответив, закрыла глаза.

Летели недели, за ними месяцы. Сменялась погода за окном. Деревья сбросили свои белые шубы, умылись и озеленились. Калошки больше не выходили на «работу», красоваться на витрине, лежали в коробке, обнявшись. И если Левая, зевнув, уснула, решив так коротать свой век, то Правая, поспав совсем немножечко, отодвинулась от сестры и потихонечку, помаленечку, чтобы не разбудить ее, старалась выбраться. Она задирала и задирала свой носик, пока крышка не сжалилась над ней и не сдвинулась в сторону. Совсем немного. Но ей и этого было достаточно. Она видела Мир. Она ловила рассказы всех тех, кто забегал, заходил, заглядывал в магазин. И ждала, ждала, ждала…

Однажды, когда сон совсем одолел Правую Калошку, яркая вспышка света ворвалась так неожиданно, что Калошка, еще не проснувшись как следует, сжала веки и перестала дышать, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Люди гомонили, обувь кряхтела, и сквозь все это пробивалось одно, самое волшебное слово – ДОЖДЬ!

– Дождь! – вскликнула Правая Калошка. Да так громко, что сестра ее подпрыгнула.

Они снова стояли на почетном месте, в центре большой витрины, рядом с изящными туфлями, неразговорчивыми ботинками и зазнавшимися сапогами.

– Дождь! – повторила Калошка, словно получила самый большой подарок.

Сестра отмолчалась, да и что она могла сказать, ведь этих дождей уже видано-перевидано.

Остальная обувь покосилась на нее, достаточно долго и потеряла к ней всякий интерес.

– Хочу их! – заявила маленькая девочка, с голубыми, веселыми глазами, соломенной челкой, прикрывающей лоб, с завитушками волос, торчащими в разные стороны и танцующими веснушками на носу. – Я хочу их!

– Милая! – наклонилась к ней мама. – Давай хотя бы войдем в магазин.

– Давай войдем. Но, я хочу их!

– Родная, что в них привлекательного? Это же Калоши!

– Нет, это не калоши, а Калошки! И они, они…. Они прекрасные!

– Черные и угрюмые.

– Не правда! – стояла на своем девочка. – Они самые изя… изя..сные!

– Какие?! – засмеялась ее мама.

– Такие, как твои туфли!

– Изящные? – усмехнулась мама. – Это они-то?!

– Они! – твердо заявила девочка. – И я хочу их!

– Вот куда ты будешь в них ходить? Они же только для дождя?

Левая Калошка позевывала, не вникая в разговор за стеклом, а вот Правая, слыша его прекрасно, так мило улыбалась, подмигивая девочки, что яркая звездочка, отражающаяся от светильников на ее носу, постоянно плясала, чем привлекала девчушку еще больше.

– Пожалуйста, давай войдем в магазин, а то на нас уже все смотрят. Выберем самые красивые туфельки или ботиночки. Я куплю тебе все, что понравится.

– Мне нравятся ОНИ! И я хочу их примерить.

– Хорошо, ты их примеряешь. И сама поймешь, что калоши это не то, что надо тебе. В конце концов, это не модно.

Они вошли. Выбрали несколько пар, девчушка все примеряла, подбегая к витрине, кивала Калошкам, словно говоря: «Не волнуйтесь, мы вас купим!»

Наконец мама была довольна и шагала к кассе.

– Мамочка, а калошки?!

– Ты несносная девчонка! – заявила мама и добавила: – Иди, меряй и пойми, наконец, разницу.

И девочка надела их. Радостно смеясь, бегала и прыгала, топала и плясала. Все покупатели, продавцы и просто прохожие мимо отдела, улыбались и ахали. Калошки же так нежно поскрипывали, подпевая ей, что девчушка не могла остановиться.

– Ну, все, все, хватит! Померяла и будет! Нам еще плащик тебе купить.

– Мамочка, я не могу их бросить! – заявила девочка. Тут же прищурила глаз и хитро улыбнувшись, добавила: – А самое главное – на улице дождь! Мамочка, ты же не хочешь, чтобы мои новенькие туфельки намокли и расквасились? А потом зима. Или ты хочешь, чтобы мои валеночки промокли и я заболела? Я же знаю, мамочка, ты этого не хочешь.