Сергей Маркелов - Вестимские разбойники. Цикл книг «Эйриния». Серия «Марк и Афин». Том I

Не прошло и пары минут, как Марк, вымотавшийся на обязательных работах, уснул без задних ног.

Как бы сильно не был измотан мышонок, ему всё не давал покоя один сон. Раз за разом, он мелькал у него перед глазами. Поначалу сновидения были наполнены лишь счастьем и весельем. В нем он видел себя, мчавшегося со всех ног по полю, сплошь усеянному цветущими одуванчиками. А впереди, там, где заходило солнце, к нему навстречу бежала девочка. Её лица мальчик не видел, а сама она находилась в тени. Тем не менее, он сердцем чувствовал, кем являлась эта мышка…

Но с каждым повтором сна, менялось всё в округе. Внезапно поле покрылось сухой выжженной на солнце травой. Затем набежали свинцовые тучи. Но Марк старался не придавать этому значения. Ведь к нему по-прежнему неслась с распростертыми руками светло-русая мышка.

Как бы сильно он не желал поскорее её достичь, обнять, прижать к сердцу и сказать то, на что не решался с тех самых пор, как она появилась в приюте, ему это не удавалось.

И вот, наконец, после долгих томительных ожиданий, показавшихся мышонку вечностью, он добежал до девочки. Тяжело дыша, как после хорошей пробежки, Марк замер на месте.

Остановилась и девочка.

Паренек по-прежнему не видел её лица, но всем сердцем чувствовал, что вот он – момент истины настал. Мальчик открыл рот, готовясь вымолвить слово, но мышка вдруг подняла ладошку и тихо прошептала:

– Беги!

– А?! – не расслышал Марк.

После, поддавшись на шаг вперед, он замер в ужасе. Перед ним предстала вся исхудавшая, чумазая, совершенно ему незнакомая девочка. В её глазах, цвета зелени, он прочитал столько боли и отчаяния, что паренек на миг опешил.

А когда вновь хотел открыть рот, та повторила уже громче и отчетливее:

– Беги!

В этот самый момент сон оборвался. Марк оказался разбужен душераздирающими воплями где-то совсем рядом.

Вскочив с места, как ошпаренный, мышонок кинулся к двери и сквозь щелочку стал свидетелем, как под дикий крик кого-то из воспитанников, из дому к углу здания двое неизвестных швырнули на землю старика Воспитателя. Марк с замиранием сердца и расширенными от страха глазами, уставился на тот единственный клочок ужасной картины, что разыгрывалась в деревне.

– Кто вы?! Отпустите детей, прошу! Мы не богатая деревня, у нас нечем поживиться, – прохрипел Икиш, поднимаясь на ноги.

– Напротив – у вас есть то, зачем мы пришли, – прозвучал в ночи сухой грубый голос, от которого у мышонка сердце в пятки ушло, и он весь обратился вслух.

– Прошу, они всего лишь дети! От них вам мало проку, – вскочил старик и хотел кинуться туда, где загремели цепями, выводимые из здания дети, под тихий плач и стоны.

– Лютя, – прохрипел мальчик и стал силиться выбить дверь ударами плеча, но металлический засов был прочен как никогда.

– Лучше скажи… – подошел к старику чуть ближе обладатель грубого баса, до слуха которого долетели глухие удары. – Здесь все?! – прислушался он.

Приметив высокую здоровую фигуру в черном плаще, стоявшую к нему спиной, мышонок замер на месте.

– Да, но… – осекся на полуслове Икиш и невольно бросил быстрый взгляд в сторону сокрытого ночной мглой входа в подвал, куда был посажен непослушный воспитанник.

– Ну и хорошо! – перебил его здоровяк.

Не успел Воспитатель договорить, как тот, подскочив к нему, вонзил в грудь свой меч по самую рукоять.

– Не-е-е-е-т! – воскликнул от невыносимой боли, ужаса и страха Марк, и был бы точно услышан, но его крик утонул в десятке подобных ему, принадлежавших воспитанникам приюта, на глазах которых всё и произошло.

– Уводите их! Остальных убить! Деревню сжечь дотла! Не оставлять следов! – вынул свой меч из тела Воспитателя убийца.

Утерев кровь с лезвия об его плечо, он не замедлил отшвырнуть от себя старика. В этот самый момент темноту ночи осветили не один десяток факелов, что полетели в разные стороны. Падая на крышу домов, влетая в окна, они тут же вспыхивали ярким пламенем, разрастающемся с каждой песчинкой.

Одно из подобных зарев, пожирающих доселе непроглядную тьму, осветило лицо того, кто раздавал приказы своим подручным, стоя к ним спиной. Тогда-то Марк и увидел личину этого убийцы.

На его морде, на левой стороне, зияет жуткий шрам от глаза до горла, прикрытый металлической маской с прорезями для глаза. Она была до такой степени отполирована, что на миг, отразив зарево огня, ослепило мышонка и он глухо зашипел.