Анастасия Ронис - Ночь в моей голове

Однако на следующий день Чарльз снова забежал к Лилиану. Мистер Дрим в это время дремал, и, судя по его улыбающемуся лицу, сны, которые он видел, наполняли его счастьем. От неосторожного хлопка двери старик проснулся.

– Чарльз? – несмотря на свои годы, мистер Дрим отчётливо различал перед собой окружающий его мир. – Чарльз, здравствуй, нас прервали, – словно не заметив разницу в целые сутки, он подозвал внука к себе и прошептал:

– Сон – это не просто фантазия, границ которой нет ни в одной вселенной, сон – это отражение нас самих, наших самых потаённых желаний, завёрнутых в оболочку воображения, и только ты определяешь, насколько тверда и глубока эта оболочка.

Мистер Четыре Солнца и Девять Лун взял меня за руку и потянул следом за собой. Я видел, как он воспарил над землёй, надел на голову свой длинный цилиндр, достал из-за спины трость и, используя её словно кисть, нарисовал в воздухе символы, которые своим очертанием напомнили мне рисунки, изображённые на монете. Рядом он начертил цифры, похожие на координаты. Симбиоз солнца и луны, идеальное сочетание правителей миров, о ком я совсем скоро узнаю, ярким пламенем зажглись на миг и исчезли без следа. На их месте появился полосатый в вечном движении коридор, ведущий в неизвестные мне края. Мой новый знакомый вступил в него и потянул меня за собой. В конце горел яркий свет, ведомый запахом раннего лета и ощущением невероятных приключений, готовых вот-вот начаться. Сам тоннель тоже светился, пропуская через себя тысячи солнечных лучей.

– Мы в пути, дорогой друг, что ты хотел узнать? Можешь спрашивать меня о чём пожелаешь, – мистер Четыре Солнца и Девять Лун шёл с поднятой вверх головой и улыбкой, странным образом успокаивающей и вселяющей в меня надежду.

– Почему ты пришёл ко мне? И куда мы идём? И может ли это быть на самом деле? Почему я должен поверить, что это не сон, когда такого в реальности быть не может! – затараторил я, пытаясь разглядеть коридор.

С любопытством я притронулся к его стене – она оказалась мягкой, бархатистой, с совсем маленькой короткой шерстинкой. От прикосновения туннель будто ожил, взбудоражился и заволновался. Мне показалось, что он, как змея, зашипел, готовый одним движением проглотить своих случайных посетителей. Я представил огромного кольцевого змея с горящими красными глазами. Я сморщился и затряс головой, надеясь избавиться от жуткой фантазии.

– Почему я пришел к тебе? Потому что ты позвал меня, дорогой друг.

– Вы ошибаетесь, сэр! Я никого не звал! – вызывающе ответил я ему. С чего это он взял? Я? Звал кого-то? Ну, нет! Не сочиняйте уж!

– Да, позвал, – спокойно повторил мистер Четыре Солнца и Девять Лун, – твоя потерянная душа рвалась наружу. Благодаря ей я и нашёл тебя. И мне очень сильно нужна твоя помощь.

– Потерянная душа? – неуверенно переспросил я. – Моя помощь? Что я могу сделать, ведь я еще… ребёнок…

– Может, ты пока что и не совсем взрослый, мой дорогой друг, но для настоящего приключения… – не договорив, он повернулся ко мне и дотронулся своим длинным указательным пальцем до того места, где усиленно билось сердце, – но для настоящего приключения – нет. Твоё юное сердце верит, искренне и безгранично верит, что мир не заканчивается старым холодным приютом, – он улыбнулся, и мы пошли дальше.

Следующие несколько минут я и новый знакомый молчали. Я всё пытался понять, как он разглядел мою душу и увидел, что моё сердце может верить во что-то? Я принялся перебирать все возможные варианты в голове. Даже представил, что у чудака в цилиндре есть невероятная подзорная труба, которая позволяет ему увидеть всё, что ему захочется. Улыбнувшись своим фантазиям, я решил докопаться до правды.

– А как? Как ты это всё увидел, мистер Че… четыре луны…

– Просто мистер Че, ты можешь меня называть мистер Че. Друзья зовут меня именно так, – повторил он.

«Интересно, когда мы стали друзьями?», – подумалось мне, но этого я озвучить не решился и повторил свой последний вопрос.

– Мой дорогой Лилиан, я – страж, проводник среди миров и сновидений. Я – тот, кто видит тонкие грани наших миров, звёздные тропинки, выстланные ночными мечтами и переживаниями, детской верой, рассыпавшейся золотым песком по полям далёких снов. И эти пути, их тысячи, миллионы по всем мирам, они ведут ко мне и от меня. Туда, где границы стираются и на горизонте разгорающегося солнца восходят крепости наших королевств. Я вижу это всё, и слышу это всё. Твой зов был необычайно силён, из тех, самых редких, которые исходят искренним порывом с самых глубин подсознания, характерных только для потерянной души. Ты звал голосами тысяч голодных зверят, загнанных в угол, в страхе и одиночестве пытающихся вырваться на свободу. Я долго искал тебя и рад, что, наконец, смог найти и услышать твой зов.