Наталья Аверкиева - Чужой в доме

– Да. Я буду тебе признательна, если ты не будешь ходить по квартире в трусах. Теперь с нами будет жить мужчина.

Меня это взбесило! Он еще не переехал, а уже диктует свои порядки и правила!

– Вообще-то, это моя квартира, и я буду ходить в ней так, как считаю нужным! – заявила я, резко поднимаясь.

Мама посмотрела на меня так, словно я плюнула в ее чашку с кофе.

– Если тебя что-то не устраивает в моей, – выделила голосом, – квартире, то можешь проваливать.

– Ну и свалю! – ответила я и ушла в свою комнату, громко хлопнув дверью.

– И не забудь убраться у себя! – прокричала она мне в спину. – Я не хочу, чтобы он думал, что у меня дочь – свинья!

Я сжала губы. Хотелось ответить, что у меня не грязь, а творческий беспорядок, что я тоже устаю в школе, и вообще идеальный порядок – это первый признак психического нарушения, которое врачи называют ананкастическим расстройством личности, а у меня-то всё в порядке с личностью, и я не расстраиваю ее своим порядком.

– А я вся в мать, – тихо огрызнулась я и начала сортировать вещи на чистые, условно-чистые и те, которые нужно отправить в стирку…

Если честно, с мамой бесполезно ругаться. Она считает, что всегда права, а я слишком молодая, чтобы иметь собственное мнение. Да мы вообще никогда не были с ней близки. Иногда казалось, что если я исчезну, то всем от этого станет только лучше. У нее на уме одна работа. Даже вернувшись с работы, она ужинает и снова садится работать. Ну это она так говорит, а там что она делает за компьютером, мне не известно. Может, и не работает, а просто зависает в сети. В детстве меня это всегда угнетало. Я смотрела на своих подруг и тайно завидовала им. Даже у многодетных родителей Яны было время, чтобы провести его с дочерью, сходить в кино или театр, а у моей мамы нет. Со временем я привыкла, что мама всегда занята, что вечерами она злая и раздраженная, и ее лучше не трогать, поэтому сейчас я стараюсь как можно больше проводить время с друзьями. Но и это маму тоже злит… Она считает, что я ухожу из дома специально, чтобы ничего не делать по дому и не помогать ей. Она орет, что я приживалка и живу здесь как в отеле, палец о палец не ударю лишний раз. Да, это так. Но что я могу поделать, если микроклимат в нашей маленькой семье неблагоприятный для меня и моих друзей? Уж лучше подальше отсюда, поближе к друзьям. Они хотя бы не истерят постоянно, что я не помыла посуду.

Генеральная уборка – это наказание за какие-то ну очень страшные грехи в одной из прошлых жизней. К вечеру я устала так, словно разгрузила детским совочком состав с щебнем. Зато еще никогда наша квартира не была такой чистой как в этот ужасный субботний вечер.

– Куда пойдем? – спросил Влад, когда я выползла к нему из подъезда совершенно обессиленная.

– Куда угодно, только подальше отсюда, – буркнула я, игнорируя его попытку взять меня за руку и поцеловать.

Он ухватил меня за капюшон куртки, чуть дернул назад и развернул к себе лицом.

– Сегодня Луна в созвездии Рака и ретроградный Меркурий, поэтому моя шувани не в духе?

Я прищурилась. Не люблю, когда он называет меня ведьмой, пусть и на цыганский манер.

– Моя мама завела себе мужика, и теперь он будет жить с нами.

Влад дернул плечами и философски заметил:

– Это же хорошо. Теперь внимание твоей мамы переключится на мужчину, вы будете меньше ругаться, в семье наступит мир и благодать. Круто же!

– Точно! – вырвалась я. – Теперь в нашей квартире будет жить чужой. Неизвестно еще, что это за человек и какие у него мысли. А вдруг он хочет отнять нашу квартиру? Или вдруг он пьяница и наркоман! Хороших мужей жены не выгоняют! Или там… Может, мне надо будет называть левого мужика папой? Или… А вдруг он будет ко мне приставать!

– Если он будет к тебе приставать, скажешь мне, – серьезно ответил Влад. – Все остальное решаемо.

– Что решаемо?! В моей квартире чужой! Ты не понимаешь что ли?

– Варя, мне кажется, ты излишне драматизируешь. Может, он хороший человек?

– Он чужой! Как ты не понимаешь? Он чужой! Она специально его хочет у нас поселить, чтобы отец больше никогда не вернулся!

Влад вздохнул и спрятал руки в карманах пальто. Отвернулся, словно ему было неприятно смотреть на меня. Я тоже отвернулась и зашагала прочь от подъезда. Почему меня никто не понимает? Отец ушел из нашей семьи, когда мне было три или четыре года. Он уехал на Север и пропал. Нет, конечно же, пропал не в том смысле, что совсем пропал, а в том, что больше я его ни разу не видела, но мама знала, где он, как его найти и позвонить. Первые года три он поздравлял меня с днем рождения, потом всё благополучно сошло на нет. Когда мне было лет семь, я решила ему позвонить. Для нашей семьи это были очень тяжелые времена: маму уволили с работы, новую она никак не могла найти, потому что был очередной финансовый кризис в стране, мы питались только гречкой, а иногда вообще гречневым проделом (и я до сих пор ненавижу эту крупу), стыдно сказать, иногда мама даже сама делала лапшу, потому что у нас не было денег на обычные макароны, меня надо было «собирать в школу» и не на что… Я помню, как мама откуда-то принесла одежду и ранец. Я сначала обрадовалась, а потом рассмотрела поближе и поняла, что ранец убитый и одежда в паре мест аккуратно заштопана. Я плакала накануне первого сентября всю ночь, потому что даже будучи маленькой понимала, что мой внешний вид – катастрофа. К несчастью, поняла это не только я… Дети очень не любят тех, кто выглядит хуже них… Если ты не можешь похвастать брендовой шмоткой, то никогда не впишешься в их компанию. И вот тогда я набралась храбрости и позвонила папе в Норильск. Он обругал меня, обвинил во всех страшных грехах, сказал, что моя мать – идиотка, если растит дочь попрошайкой, и потребовал больше ему не звонить. Когда мама узнала, что я ему звонила, то тоже отругала меня. Больше с папой мы не общались. Но все равно в моей душе жила надежда, что однажды он вернется, и мы будем счастливы. Я представляла, как мы пойдем вместе гулять по Москве, как я буду показывать ему свои любимые места и скверы, как расскажу о своем нереально талантливом парне Владе, о том, куда хочу поступить, кем хочу стать, чем заниматься. Я бы шла с ним рядом и очень гордилась тем, что у меня есть отец. Какой он сейчас? Я совсем его не помнила. Но на Севере выживают только сильные и крепкие люди, значит мой папа такой – крепкий, сильный, отважный. Да, я бы очень гордилась своим отцом. И в моих мечтах совершенно не было места для какого-то там дяди Кости!