Журнал «Пионер» - Пионер, 1949 № 11 Ноябрь

Ф. Вигдорова

В вестибюле школы уже две недели висит большое объявление:

Готовьтесь к диспуту на тему

„Что такое героизм?"

Диспут устраивают комсомольцы. В библиотеке небывалый спрос на книги о великих людях, о гражданской и Отечественной войнах, в коридорах то и дело слышишь разговоры на эту тему.

- Марина Николаевна, а нас пустят на диспут? - спрашивает меня Саша Гай.

- Нет, диспут для старших классов.

- Почему? - в голосе Саши обида…Наступает очередной клубный день.

Школьный зал переполнен. Кроме наших старшеклассников, пришли гости - ученицы соседней женской школы и бывшие наши выпускники, а теперь студенты.

Я сажусь у окна, смотрю, слушаю, вспоминаю свои школьные годы. Рядом со мной садится вожатый Лёва.

Раздаётся звонок. Постепенно водворяется тишина, и па трибуну поднимается председатель диспута Людмила Филипповна - наш директор. - а за ней - Юра Лаптев. Он делает вступительное слово.

Случайно я оглянулась и вдруг увидела у самой двери Толю Горюнова, Сашу Гая и Диму Кирсанова. Мальчики не смотрят на мепя, но уж, конечно, знают, что я их заметила.

- Лёва, - шепчу я, - взгляните: явились представители пятого «В».

- Они весь день ходили за мной по пятам. Я не разрешил им. Вот ведь какие… - шепчет он в ответ и безнадёжно машет рукой.

Между тем Лаптев уже заканчивает вступительное слово:

- Думаю, что ответить на вопрос диспута мы должны все сообща. Но настаиваю на одном: героический поступок совершается всегда во имя справедливого дела, во имя передовой идеи.

Едва он кончил, как из глубины зала раздало! голос девушки:

- Я хочу задать вопрос.

Это одна из гостей, ученица женской школы Она подходит к кафедре и порывисто оборачивается к залу.

- Вы представьте, - начинает она взволнованно, - горит дом. Пламя бушует, вот-вот обвалится крыша. Женщина из толпы кричит: «Там остался мой ребёнок!» Я бросаюсь в огонь, карабкаюсь по балкам, обожжённая, возвращаюсь с ребёнком на руках. Как вы считаете, это героический поступок?

В зале короткое раздумье, потом настороженный мальчишеский голос:

- Ну, предположим. Что же ты хочешь сказать?

- Я хочу сказать, а если я только хотела прославиться? Значит, важен результат, важен поступок, а не то, с каким чувством его совершаешь?…

Эти слова мгновенно вызывают взрыв в зале. В первую минуту все говорят разом, но быстро стихают: в конце зала встаёт высокий широкоплечий юноша.

- Пет, твой поступок никто не назовёт героическим, - негодующе говорит он, и на открытом лице его возмущение. - Ведь это означает, что ты способна на подвиг только, когда на тебя смотрят. А если бы тебя никто не видел в эту минуту, ты не стала бы рисковать жизнью. Какая же цена твоему поступку?

Девушка всё ещё стоит на кафедре. А пламя спора перекидывается в другой угол зала.

- Вот, например, Стахович в «Молодой гвардии», - подхватывает только что высказанную мысль Митя -Гай, старший брат нашего Саши. - Ему непременно надо было знать, что слава его прогремит на весь свет, а вот с глазу на глаз с палачом он не устоял. Потому что он был тщеславен, честолюбив и первая его мысль всегда была о себе.

- Людмила Филипповна, дайте мне, пожалуйста, слово!

- Говори, Малеев!

Малеев поднимается на кафедру. В прошлом году он окончил нашу школу. Теперь он студент.

- Я полагаю так, - говорит он, - если человек сознательно идёт на смерть, он герой, ибо жизнь - самое дорогое, что есть у человека. II поэтому я не согласен с Лаптевым, что подлинный героизм свойственен только людям с передовым мировоззрением. Вспомним Савонаролу: он был фанатик, он сжигал картины великих мастеров, он обращал в прах прекрасные статуи. И, чтобы доказать истинность своей идеи, он согласился на испытание огнём. Его не страшили ни костёр, ни виселица, он верил и ради своей веры был готов на всё. Что же, разве он не ге‹рой? Бесспорно, герой. Он жертвовал жизнью во имя идеи!

Выступление Малеева вызывает целую бурю.

- Голландский солдат, воюя в Индонезии, тоже рискует своей жизнью. Что же он, по-твоему, герой? - кричит кто-то с места.