Виринея Кораблева: Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей

Наши отцы работают вместе в одном цехе на заводе. Они старшие мастера на своих участках и вечно обсуждают между собой «вечные темы производственного процесса», как говорит моя мама. Она у меня – учитель в школе, преподает историю. Вот и сейчас вроде бы июнь, каникулы, мы со Светкой забыли уже про надоевшие уроки. А у мамы – отчеты, консультации, выпускные экзамены. Поэтому мы с подружкой охотнее торчим у нас, чем у них. Мои родители уж точно проведут весь день на работе, а братик Митька – в садике, они его после работы заберут. А нам, конечно, в квартире – раздолье; мы здесь одни, что хотим, то и делаем. А у Светки только папа с утра на работе, мама же чаще бывает в это время дома. Тетя Таня сейчас заканчивает заочно институт и сдает свою последнюю сессию. Поэтому в июне не работает и готовится к экзаменам. Ее, конечно, вполне устраивает, что мы со Светкой проводим время у нас, и она может спокойно заниматься. Ха, спокойно! Конечно, мы не позволяем себе особенно бурных скачек, когда знаем, что она в любой момент, спустившись сверху, может позвонить к нам и спросить, что мы делаем, или, там, позвать нас обедать. Мы бы, конечно, не устроили этого развлечения с микрофоном три дня назад, если бы тетя Таня с утра не поехала сдавать экзамен в свой институт. А Светкин папа, как после оказалось, пришел тогда с завода домой потому, что забыл на столе какие-то документы (и он, и мой папа иногда берут свою работу домой и что-то еще по вечерам пишут и считают). К нашему с подружкой счастью, он очень торопился назад на завод. Поэтому быстро забрал бумаги и ушел, так ничего и не успев просечь. Повезло нам! Но вечером, Светка говорит, он очень ехидно улыбался, глядя на нее. Даже ее мама спросила:

– Что это ты сегодня такой веселый? План, что ли, на участке перевыполнил?

Но он только засмеялся и покачал головой. В общем, пронесло нас! Хотя и остались, как говорят, на подозрении.

И еще (я вам уже говорила) у меня есть братик Митя. Я его очень люблю (правда, и поддаю ему иногда, когда вредничает). Он еще ходит в детский сад, но уже в подготовительную группу, и поэтому страшно важничает. Придя вечером домой, садится с усталым видом в кресло (прямо как папа!) и тихо, солидно сообщает:

– Сегодня у нас на занятиях письмо было. Я больше всех палок нарисовал. Так пальцы болят… – и трясет в воздухе рукой.

Я, чтобы не фыркнуть, утыкаюсь в журнал. Мама строго смотрит на меня и говорит Митьке:

– Ну и молодец! Иди скорее ужинать, раз устал.

Брат, понятно, завидует мне, что я учусь в школе, раньше него прихожу домой и мне не приходится спать днем. Он просто не знает, как иногда надоедает учиться и как хочется, чтобы поскорее наступили каникулы. Когда я говорю ему об этом, он не верит и вздыхает:

– А мне бы не надоело! Зато у тебя сончаса нет!

Митя ждет – не дождется, когда, наконец, перестанет ходить в садик – а осталось ему совсем немного (до конца июня). Потом у него – торжественный выпускной утренник и… каникулы. Это он сам так упорно называет два летних месяца, которые останутся до первого сентября, когда он станет школьником. Ему кажется, что он тогда сразу во всем сравняется со мной. Наивный пупсик! Куда ему! Правда, кое в чем мой брат надеется не напрасно: скоро он, оставаясь дома, сможет гораздо свободнее везде таскаться за мной и Светкой и выведывать наши секреты. К счастью, моя мама выходит в отпуск сразу после братишкиного выпуска из садика, «чтобы ребенок не бегал без присмотра» (по ее выражению). Так что в основном он будет под маминым попечением. Но все-таки скрываться от его любопытного курносого носа будет нам куда труднее, чем раньше. Я думаю (и Светка со мной согласна), что Митька – прирожденный шпион. Все умеет: и незаметно наблюдать, делая вид, что увлеченно играет, и следовать за нами короткими перебежками, и чуть ли не по-пластунски ползать. Честное слово, не вру! Однажды прошлым летом он появился буквально из ниоткуда посреди огромного пустыря, заросшего травой, и заорал: «А я здесь!» – прямо мне в ухо. У меня просто в глазах потемнело и волосы на голове зашевелились. А он хохотал, поросенок белобрысый! Ну, как он мог так к нам подобраться, что даже осторожная Светка, которой было поручено быть часовым, ничего не увидела и не услышала? По земле, конечно, полз, как Чингачгук – Великий Змей – хоть бы одна травинка шелохнулась! Одно хорошо: ничего того, что нам запрещают взрослые, мы со Светкой тогда не делали, а просто играли в «Бригаду» (есть такой фильм – вы видели, наверное?). Поэтому Митькина разведка ничего ему не дала, кроме огромной царапины на руке, за которую его потом ругала мама (как же, как же, – на этом пустыре много ведь всякого железного хлама валяется – вот и схлопотал, шпик несчастный!). А вообще-то братишка это любит: выведать что-нибудь про меня, а потом шептать, например: