Николай Шмигалев - Юннат и Древо Мира

А сегодняшнее неприятное происшествие ему вновь напомнило о его незавидной доле «ботаника» и что делать Витя не знал. Наверное и впрямь надо было идти не в «юннаты», а как и другие ребята: или на бокс, или на каратэ, или, на худой конец, на футбол. Нет! Мама всё равно бы не позволила себя «гробить».

– Молодой человек, вы что уснули?! – немилосердно тряхнула за плечо Витю кондукторша. – Троллейбус идёт в парк! Это конечная!

– Извините, задумался! – зябко поёжился Витя под суровым осуждающим взглядом женщины.

Выйдя из троллейбуса Зяблик привычно ссутулился и уныло побрёл к многоэтажкам своего спального микрорайона.

Выйдя из лифта, он подошёл к своей двери и увидел воткнутый в щель между дверью и косяком конверт. Счета за коммуналку, подумал Витя, вытягивая конверт. Но, к его удивлению, это были не счета. Конверт был не подписан, однако запечатан сургучом. Витя сунул конверт в карман пальто и открыв своим ключом дверь, вошёл в квартиру.

– Витя, мыть руки и за стол! – услышал он материнский голос из кухни, оттуда же по квартире разносился запах котлет.

Повесив пальто на вешалку Витя пошёл в ванную.

Утро следующего дня было воскресным. Можно было поваляться подольше. Но Витя, наскоро попив чайку с бутербродами, отправился в Ботанический сад. Мама сегодня собирала своих подруг на, как она называла, поэтические посиделки и очень хотела чтобы Витя продекламировал перед их собранием что-нибудь из Блока. Поэтому Витя, оставив записку с извинениями, ушёл ещё до того как проснулась мама.

Весна в этом году выдалась поздняя. Деревья в Ботаническом саду ещё стояли голые, на них только-только появились первые почки. Только в оранжерее и теплицах благоухала и цвела экзотическая флора из всех уголков земного шара. Запахи источаемые тропическими и субтропическими растениями, цветами, кустарниками и цветущими декоративными плодовыми деревьями в огромном стеклянном помещении, смешивались в дурманящие ароматы, которые не мог создать ни один самый искусный парфюмер. Хотя Вите Зяблику, как единственному мальчику, в кружке доверяли уход, наблюдения и исследования деревьев средней полосы, росших на открытой территориии Ботанического сада, Витя всё свободное время проводил в оранжерее.

Сегодня в оранжерее толклось множество посетителей, соскучившихся за долгую зиму и холодную весну по сочной зелени. Витя хотел побыть в одиночестве, поэтому решил погулять в дальних уголках сада, где росли могучие дубы, светлые ясени и берёзы, раскидистые грабы, изящные клёны, а у старого пруда, про который он слышал немало таинственных страшилок, стояли плакучие ивы.

Несмотря на то, что деревья ещё не нарядились в зелёные кафтаны, в овражках лежал потемневший снег, а пруд был покрыт ещё крепким ледяным панцирем, Витя чувствовал как всё вокруг оживало, незаметно наливаясь соками земли. Воздух был свеж и чист. Весенний ветер играл его полосатым шарфом.

Почувствовав, что пальцы начали замерзать Витя сунул руки в карманы и нащупал в одном из них позабытый вечером конверт. Кстати, конверт!

Достав он осмотрел конверт, обратив внимание на сургучную печать. Ан-нет, это не сургуч, а засохшая красная глина. А «штамп» на глине похож на кошачью лапку. Чья-то глупая шутка!

Зяблик разорвал сбоку конверт и достал из него листок бумаги формата А4. Лист был весь в кляксах, однако текст, написанный синими чернилами, выделялся чётким каллиграфическим почерком. Но даже это не особо удивило Витю, как то, что было написано на листе:

«Чтоб разгадать один секрет,

Покинуть должен этот свет,

Оставив здесь свои дела,

Пройдя в чём мама родила,

Сквозь три воды, в денёк весенний,

Одним апрельским воскресеньем.

Чтоб не пропало зря посланье,

Прочту до точки заклинанье.

Пусть буря мглою небо кроет,

Ненастье пусть снежком укроет,

Мои последние следы,

Что оборвутся у воды.

Куда войду я за цветочком,

Да будет так! На этом точка!»

Боже мой! Мамины подруги-поэтессы совсем с ума сбрендили, озадаченно подумал Витя, прочитав зарифмованную на листе белиберду и скомкав его бросил в урну вместе с конвертом. Это, скорее всего, доморощенная поэтесса и профессиональная кошатница, тётя Эмма с пятого этажа, не достучалась до мамы, вот и оставила свою очередную «нетленку» в дверях их квартиры. Вот, кстати, и логичное объяснение откуда на глине кошачья лапка вместо штампа. Да совсем мамины подруги в своём поэтическом мирке «засиделись». Неровен час и мама начнёт чудить вместе со своими странными подружками. Надо будет поговорить с ней, по этому поводу.