Анна Львова - Человек с зелёной тростью. Часть 1

Люди счастливо улыбались и ахали всякий раз, когда в воздухе появлялась новая картина.

Девушке тоже, кажется, нравилось представление. Она не отрываясь смотрела на птиц и каждый раз, когда они показывали что-то новое, спокойно улыбалась, как будто знала, что они придумают в следующую секунду.

Но вот, неожиданно, голуби разлетелись в разные стороны и оглушительно закричали. Казалось, что какая-то сила гоняет их по залу. Зрители, конечно, подумали, что это всего лишь задумка фокусника и были поражены сильнее прежнего. Только взгляд странной девушки вдруг посерьёзнел. Её брови сдвинулись.

Но, прошло несколько секунд и птицы снова собрались вместе. На этот раз они образовали круглый шар. Планета, конечно, это планета. Она крутилась в сиянии серебряной пыли и звёзд. Цветы усыпали её. Это было необычайно красиво. Зал наполнили радостные возгласы, кто-то засмеялся. Мелькнуло мгновенье, два, три, и цветы куда-то исчезли, небо потемнело и планету, под всеобщий возглас зрителей «ах-х-х!», ни с того ни с сего пронзил чёрный ворон. Откуда он взялся никто не видел. Голуби разлетелись, расколов созданную ими планету пополам.

Поражённый зал затих. Все с открытыми ртами ждали, что будет дальше.

Девушка побелела настолько, что цвет её лица практически слился с белым шёлковым платьем. Она сжала трясущиеся руки в кулаки, и на среднем пальце её левой руки блеснуло кольцо с большим красным рубином.

Чёрный ворон пронзительно каркнул, по залу прокатился гром. Кто-то вскрикнул. Девушку пробил холодный пот, она тяжело задышала и в отчаянии обернулась назад. Белого кота уже не было, бархатное кресло пустовало.

Совсем скоро голуби и звёзды устремились к сцене, и пропали в чёрном цилиндре. Человек с мышиным лицом снова водрузил его себе на голову и низко поклонился. Зал разразился восторженными аплодисментами, и только странная девушка не могла прийти в себя. Сделав неимоверное усилие, она глубоко вздохнула и выпрямилась, но хлопать не стала. Постепенно её лицо становилось всё более и более невозмутимым и, в конце концов, перестало выражать какие-либо эмоции.

Фокусник широко улыбнулся. Растянув узкие губы в широченной улыбке, он ещё больше стал похож на мышь. Лицо его, само по себе, не выражало никакой радости, и в этом взгляде явно читалась неискренность.

– На этом, дамы и господа, – всё так же широко улыбаясь, провозгласил фокусник, – наше шоу подошло к концу! Спасибо за внимание и… до новых встреч! – Произнося последние слова, он сдвинул цилиндр на глаза и, договорив, с негромким хлопком исчез в клубе зелёного дыма.

В зале зашумели. Когда последние аплодисменты стихли и все стали вставать, странная девушка тоже поднялась на ноги и огляделась. Люди толкались и протискивались к выходу. Было шумно. Свет вдруг сделался ярче, послышался хлопок и, в следующее мгновенье сверху полетела целая куча воздушных шаров самых разных цветов. Их было такое невообразимое количество, что потолок пропал из виду. Жёлтые, зелёные, пурпурные, синие, все они как разноцветный вихрь обрушились на зал. Радостные зрители, забыв обо всём, стали ловить их, метаясь в разные стороны, крича, сбивая друг друга с ног. Крики, визги, всхлипы, всё перемешалось. Казалось, поймать себе шар теперь стало вопросом жизни и смерти для каждого, и странной девушке, которая стояла посреди всего этого хаоса, была абсолютно не понятна причина массовой истерии. Она оглянулась вокруг. Все побежали. Стены белели. Свет становился ярче. Из-за суматохи, давки и одержимости поймать себе шар, люди не заметили, что бегают теперь по абсолютно пустому залу. Кресла растворились в воздухе и вещи, которые некоторые зрители оставили на своих сидениях, теперь валялись на полу. Женщины, уронив свои шляпки, теперь топтали рассыпанные по полу конфеты, пудреницы и перчатки.

Странно… Необыкновенно странно. Постояв ещё секунду, девушка развернулась и, слегка покачав головой, направилась к большим распахнутым парадным дверям. Пройдя через них, она оказалась в огромном светлом холле с великим множеством дверей, лестниц и зеркал. Это было необычайное зрелище. Холл был настолько большим, что трудно было увидеть и разглядеть где он заканчивался, а где начинался. Он был огромен, а цвета и отделка делали его похожим на сверкающую, волшебную шкатулку, внутри которой ходили люди.

Пол устилала жёлтая кафельная плитка, выложенная ровными квадратами, а стены чуть серебрились, словно их покрывала звёздная пыль. До бесконечности чередовались белые деревянные двери и начищенные до блеска зеркала, уходившие далеко вверх и вливавшиеся в зеркальный потолок.