Владимир Кривонос - Меч Вильгельма. Повесть

– Спасибо большое, – заулыбался Павлик, принимая конфеты. Сначала он хотел их все запихнуть в карманы своих шорт, но передумав, подошел к девочке и протянул ей ровно половину.

– Это тебе. Я угощаю.

Юлечка засмущалась, стесняясь брать конфеты.

– Да бери, бери, – Павлик сунул конфеты прямо ей в руки. – Я же говорю, что угощаю.

– Большое тебе спасибо, – произнесла девочка, пряча гостинец за спину.

* * *

Когда Павлик вернулся, мама была уже дома.

– Это ты, Паша? – раздался ее голос из комнаты.

– Ага.

Павлик отнес сумку с хлебом и молоком на кухню.

Мама гладила его вещи и готовила чемодан к отъезду.

– Где ты был? – спросила она подошедшего сына.

– В порту.

– Как прекрасно, что ты наконец-то выбрался на улицу. А то ведь со своими кораблями ты, наверное, даже забыл, что такое свежий воздух… Кстати, померь эту рубашку.

Павлик взял отглаженную белую в горошек рубашку и натянул на себя.

– Та-ак, немного коротковата.

– А я ее буду на выпуск носить.

– Ну что ж, сложи ее в чемодан. И еще положи вот эту маечку…

На следующее утро в отглаженной белой рубашке, в защитного цвета шортах и новых сандалиях Павлик рядом с мамой торжественно вышагивал по утреннему городу. В руках у мальчика был обшарпанный чемоданчик. Не очень тяжелый и вполне удобный. Улицы только начинали оживать. В этот воскресный день город просыпался медленно, как бы нехотя. Но шум машин, доносившийся с соседней магистрали, как неугомонный пульс гигантского животного, приводил все вокруг к жизни.

До места сбора пришлось добираться на трамвае. Это была старая площадь, окруженная вековыми деревьями. Под их густыми кронами стояли деревянные скамейки с закругленными спинками. В центре площади красовался старинный фонтан. Из бронзового морского конька, потускневшего от времени, вылетали вверх струи воды и, сделав в воздухе грациозную кривую, падали в небольшой круглый бассейн, создавая разноцветную радугу.

Народу на площади собралось уже много. Мальчишки и девчонки, сверкая в лучах утреннего солнца белыми рубашками, толпились кучками вокруг взрослых тетенек, молодых еще девушек и парней. Последние были воспитателями и вожатыми. У каждой такой группы стоял шест с табличкой, указывающей номер отряда.

Мама достала путевку, заглянула в нее. Павлик значился во втором отряде. Отыскали взглядом табличку с цифрой два. Подошли. Второй отряд собрался на краю площади под двумя высокими дубами. Несколько скамеек, расположенных здесь, было занято сумками, чемоданами, рюкзаками. Ребята стояли рядом с родителями. Некоторые между собой оживленно беседовали. Высокий худощавый парень в очках держал в руках списки и что-то в них отмечал.

Заметив подошедших, он подался вперед и спросил:

– Второй отряд?.. Фамилия?.. Та-ак, Воронцов. Есть такой. Павел Васильевич, – парень сделал пометку у себя в списках. – А я – вожатый отряда, Дмитрий Геннадьевич. Елена Федоровна – второй вожатый, – при этом Дмитрий Геннадьевич сделал жест рукой в сторону, где стояла девушка в штормовке. Ее вьющиеся черные волосы волнистыми прядями спадали на лоб, скрывая симпатичное лицо. Вожатая что-то объясняла двум мамам, которые в свою очередь закидывали девушку вопросами.

Наконец, на площади возникло оживление. Оно было вызвано тем, что с примыкающей улицы появились пять новеньких «Икарусов». Автобусы величаво развернулись и остановились в ожидании своих пассажиров.

Над площадью пронесся громкий голос:

– Товарищи дети и родители!..

Это высокая полная женщина – директор лагеря Маргарита Филипповна с рупором у рта встала у фонтана и принялась руководить посадкой в автобусы.

Павлик вместе с остальными в общем шуме и гаме вошел в автобус и уселся у окна. Глядя в него, он пытался отыскать среди провожающих родителей свою маму. Наконец, мальчик увидел ее. И она тоже отыскала взглядом своего сына. Приблизившись к окну, мама пыталась что-то сказать Павлику. Но тот видел только движения ее губ и ничего не слышал. От прощания у Павлика слегка повлажнели глаза. Чтобы не выдать своего состояния, он отвернулся. В этот момент автобус, качнувшись, тронулся и покатил вслед за остальными навстречу жаркому и пышному лету.

Первый день в лагере был суматошным. Когда ребят привезли на место, началось размещение по корпусам. Всего было пять корпусов – двухэтажных деревянных домиков, размещенных на берегу морского залива, поэтому лагерь и имел название «Лукоморье». В центре – большая асфальтированная площадка с высокой мачтой, на которой ежедневно поднимался флаг. Рядом с площадкой расположились клуб и столовая. Вся территория лагеря, включая футбольное поле и два волейбольных корта, была обнесена высоким зеленым забором. От ворот с традиционной надписью «Добро пожаловать!» уходила лесная дорога, соединяющая лагерь с местной деревней и главным шоссе.