Павел Шаров - Звездные облака. Часть вторая. Система Рыжего карлика

Затем путь корабля лежал сначала к Урану, расположенному под прямым углом к первоначальному движению корабля, и далее к орбите Нептуна с его замечательным спутником Тритоном. Корабль за две недели покрыл расстояние до Нептуна, догнав его по его орбите, разогнавшись при этом до скорости в десять тысяч километров в секунду. Экипаж сделал несколько снимков поверхности Тритона, состоящего из водяного льда и затвердевшего азота, после чего продолжался полет к последней планете Солнечной системы.

За орбитой планеты Нептун начинался пояс Койпера, состоящий из астероидов и большого количества малых тел.

Теперь целью экспедиции была самая малая планета Солнечной системы – Плутон, обращающийся по вытянутой эллиптической орбите вокруг Солнца за 248 лет. В настоящее время он перемещался в сорока годах полета от максимальной точки удаления (афелия), которая находилась в семи с половиной миллиардов километров от Солнца. Кораблю предстояло пролететь некоторое время по инерции с выключенным двигателем, затем в режиме торможения еще несколько миллиардов километров вдогонку за Плутоном. Конечно, можно было бы дождаться, когда Плутон окажется в ближайшей точке от Солнца (перигелии), но ждать пришлось бы 160—165 лет. Планета обращалась вокруг Солнца по орбите со скоростью всего около пяти километров в секунду.

После того, как корабль перешел на режим торможения, он неожиданно попал в зону разреженного облака мелкого льда. Лазерные пушки непрерывно расстреливали крупные ледяные метеориты. Электомагнитная защита расшвыривала мелкую взвесь в стороны. Скорость корабля была очень высока, и автоматизированные средства защиты, реагируя на крупные объекты, не успевали зафиксировать мелкие частицы. Командир корабля приказал включить максимально возможное для людей торможение. Каждый из космонавтов стал в три раза тяжелее. Через час опасность миновала, и корабль вновь перешел к обычному торможению с ускорением в десять метров в секунду за секунду, соответствующему силе тяготения на Земле. И в это время раздалось несколько щелчков. Корабль пронзили достаточно тяжелые метеориты. Индикаторы состояния основного двигателя показывали нарушение системы дозировки дейтерия с увеличением поставки его в камеру синтеза. Синхронизация пульсации лазерного поджига плазмы с подачей тяжелого водорода нарушилась. Сразу же возникло повышенное торможение корабля, сопровождающееся сильными толчками. Появилась угроза разноса, а потом и разрушения двигателя. Одновременно зазвучал сигнал опасности выхода из строя средств управления компенсирующими стержнями атомного реактора, предназначенного для жизнеобеспечения корабля. Температура в реакторе стала увеличиваться. После одного из толчков зазвучал предупреждающий сигнал утечки в первом трубопроводе жидкого металлотеплоносителя реактора, что, по-видимому, привело к разрушению его оболочки. Автомат-оператор попытался срочно опустить в рабочую зону реактора аварийные поглотители, чтобы заглушить его работу. Но автоматика не сработала. Для того, чтобы опустить замедляющие реакцию компенсационные и аварийные стержни, в рабочую зону был направлен робот по ремонту электромеханического оборудования. В условиях крайне повышенной радиации робот просуществовал полминуты и вышел из строя, не выполнив задания.

Ситуация назревала катастрофическая. И командир включил сигнал экстренного сбора. Во всем корабле по радиосвязи прозвучал его голос:

– Внимание! Аварийная ситуация! Всем срочно покинуть корабль на аварийном космолете «Аврал». Командиром назначаю вас, Николай Григорьевич. Если все будет в порядке, вернетесь. Срок пять минут. Набирайте максимальную скорость удаления от корабля.

– Арсений Георгиевич! А вы? – прозвучал голос Николая Григорьевича.

– Прощайте, ребята. Время пошло.

Через пять минут, преодолевая возросшую искусственную тяжесть, космонавты разместились в аварийном космолете, и он ушел в сторону от корабля, набирая скорость. Командир выверил направленность пучка электромагнитного сигнала в сторону Земли и передал срочную радиограмму о происшествии. Включать безынерционную связь для прямого разговора с диспетчером на Земле было уже некогда. Командир разблокировал вход в помещение реактора и вошел в смертельно опасную зону. Рядом лежал робот. Его электронная система управления вышла из строя от мощной радиации.

«Вот когда нужен живой человек, – подумал Арсений Георгиевич. А потом сказал себе: – Пока он живой». Обнаружив разрушение в системе реактора, он попытался разобраться в нарушении системы управления перемещением стержней, но было уже поздно. Механизмы, обеспечивающие перемещение компенсационных и аварийных стержней, не поддавались механическим усилиям.