Давид Дар - Книга чудес, или Несколько маловероятных историй

version="1.0" encoding="utf-8"?> children Давид Яковлевич Дар 28086 Книга чудес, или Несколько маловероятных историй

Вашему вниманию представлена книга рассказов писателя Д.Я.Дара с иллюстрациями Беломлинского М.С.

ru FictionBook Editor Release 2.6.6 02 November 2017 087F575C-BF0A-4648-9BF5-4E23C0D635E0 1 Д. Дар Книга чудес, или Несколько маловероятных историй Лениздат Ленинград 1968 641839 7-3-2 157-1968 Давид Яковлевич Дар „КНИГА ЧУДЕС“ Редактор Н. А. Чечулина Художник М. С. Беломлинский Художник-редактор О. И. Маслаков Технический редактор 3. М. Колесова Корректор Л. М. Ван-Заам Сдано в набор 23/IV 1968 г. Подписано к печати 19/VII 1968 г. Формат бумаги 70x108 1/32. Тираж 65 000 экз. Уcл. печ. л. 6,3- Уч. — изд. л. 5,65. Бумага тип. № 2. М-24200. Заказ № 470. Лениздат, Ленинград, Фонтанка, 59 Типография им. Володарского Лениздата, Фонтанка, 57 Цена 17 коп.

Однажды я заметил, что заболеваю неизлечимой болезнью. Эта болезнь называется старостью. Ее ужасные симптомы — накопление жизненного опыта, который откладывается в сознании, как известь на стенках артерий.

Старость подкрадывалась ко мне со свойственным ей коварством: с любимыми детьми и прелестными внуками, с уважением окружающих и склерозом сосудов, с чрезвычайно разросшимся прошлым и сжавшимся в маленький комочек будущим.

Оно уютно свернулось передо мной, мое крохотное будущее, поблескивая лысиной, пенсией, вставными зубами, пузырьками с лекарствами и жизненным опытом. И уже не сладостное предчувствие неведомой и загадочной Истины изредка касалось меня своим прохладным крылом, как бывало в юности, а надежные азбучные истины окружали меня подобно подушкам, и мне хотелось умять их под себя, чтобы было еще удобнее и покойней: одну азбучную истину положить под локоток, другую — под спину, третью — под зад, и лежать на своих умятых истинах, жирея и хрюкая от своей старческой мудрости и поучая юношей, как им следует жить на свете.

И юноши пришли ко мне. Ты хорошо помнишь то время. Всем вам было по восемнадцать лет. Дерзость и робость боролись в ваших душах; вы были истерзаны грандиозной бесцельностью мироздания и своим величием, которого никто не замечает, и своим ничтожеством, на которое указывают пальцами все те, кто уже отрастил себе бороду или брюхо. Вы искали утешения в кино и футболе, в книгах и спорах, и сладостное предчувствие Истины изредка касалось вас своим прохладным крылом.

Ты сказал мне тогда:

— Я знаю, что один человек — это только песчинка на берегу или капля в океане. Но я не чувствую себя ни песчинкой, ни каплей, а чувствую, что ни на кого не похож, никем не заменим, что я исключительный и единственный во всех временах и пространствах.

Другой сказал мне:

— Сейчас, когда я ехал к вам, я встретил в автобусе деву гику. Она не красива, не умна, не мила и не обращала на меня внимания. Но я полюбил ее на всю жизнь, и это, конечно, чудо, которое невозможно объяснить. А мне говорят, что чудес не бывает.

Третий сказал:

— Неверно, будто дважды два всегда четыре. Я не могу этого доказать, но всей силой своей души чувствую, что это неверно.

Вы так искренне и щедро делились со мной своей божественной неопытностью, доверчивостью и наивностью, что вдруг случилось чудо и, вопреки своему жизненному опыту и азбучным истинам, я понял, что все мы действительно исключительны и незаменимы во- всех временах и пространствах, что чудеса поджидают нас на каждом шагу — и в трамвае, и в aвтoбусе, и за поворотом улицы, — и что дважды два не всегда четыре.

С тех пор я преодолел в себе соблазн учительства, потому что в каждом поучении скрыто чувство превосходства учителя над учеником, а я вовсе не чувствую превосходства своей надменной и уверенной старости над твоей робкой и тревожной юностью.

Поэтому я хочу, чтобы всё, что я пишу, ты воспринимал не как поучения уверенного в себе писателя, а только как наблюдения неуверенного попутчика, который приближается вместе с тобой к городу моего вымысла.

Город моего вымысла похож, на всякий город: есть в нем заводы и кинотеатры, сады и бани, стадионы и магазины, особняки и общежития. Живут там парни и девушки, ученые и милиционеры, умные и глупые, красавицы и дурнушки. Некоторых из них я хорошо знаю, хотя не хотел бы их знать. Других не знаю, хотя хотел бы узнать. Одних я часто встречал, но никогда не желал их встретить. Других никогда не встречал, но всегда желал их встретить. А есть и такие, которых я не встречал, а ты встречал. А есть и такие, которых ни я не встречал, ни ты не встречал, — их я попросту выдумал. Короче говоря, город как город, только… чудеса там на каждом шагу.

Читать дальше