Галина Галахова - Кеворка-небожитель

Странная сила послышалась в Кеворкином голосе. Мы даже вздрогнули.

— Ну прости, ну пожалуйста, мы же этого не знали… — затянули мы все вместе.

— Прошу вас — не подходите больше к песочнице, особенно в жаркий солнечный день, такой, как сегодня…

— Что ты сказал? Это еще почему? — опять вцепился в него Аленька. — Мой папа заплатил Раплету за песок большие деньги. Целых два рубля. Так что буду хоть до ночи там играть. И никто меня оттуда не сгонит — песок мой, вот!

— Тебя-то как раз не жалко, — отмахнулся от него Кеворка. — Только запомни — я тебя предупредил. Все слышали?

Мы хоть и слышали, но ничего не поняли и стали Кеворку упрашивать, чтобы он нам рассказал, что видел на кухне у Раплета. Кеворка долго-долго нас мучил, но потом под «зуб даю, рогатик буду, если это — неправда!» начал рассказ…

Когда за Кеворкой захлопнулась дверь дворницкой, он подумал, что сейчас умрет от страха: прямо перед ним разверзлась огромная черная дыра, откуда сначала высунулся, а потом вдруг убрался тупой нос немыслимой какой-то трубы.

— Что это у вас? — спросил Кеворка и невольно попятился назад к дверям.

— Хартингский лаз, — буркнул Раплет и сорвал с себя парик, бороду, перчатки, сбросил пальто, и Кеворка увидел у него на голове косицы разноцветных проводов, а на груди и на руках — цветные кружки, треугольники, прямоугольники, волнистые линии и точки, составлявшие какие-то рисунки. Кеворка разглядел дом со стрельчатыми башенками, каждая башенка светилась своим цветом — красно-желто-зелено-синим и фиолетовым. Он сразу почему-то вспомнил авторучку, которую совсем недавно дала ему, но только на одну минуту, Наташа, и та авторучка вдруг сама ему нарисовала на его ладони какого-то тощего старика в сиреневом тумане…

Раплет погладил Кеворку по упругим волосам.

— Ну как ты? В порядке? — спросил он его таким голосом, как будто знал Кеворку сто лет.

Кеворка задрожал, голос Раплета напомнил ему кого-то — узнавание началось.

— Я тебя сейчас полностью восстановлю. В твоей памяти стерто все, кроме сектора Ноленса. Поворачивайся, как я!

Раплет придвинул Кеворке вертящуюся табуретку-вертушку, сам уселся на такую же, и они стали вращаться на краю черной пропасти, из которой снова выглядывала труба. Они вращались все быстрей и быстрей, и в Кеворке оживала память прежней жизни, она раскручивалась по спирали Вейса, наполняя его душу видениями далекого Альдебарана, и он — маленький мальчик Земли — вспомнил и ощутил нечто такое, что заставило его радостно воскликнуть:

— О, благодатная Кеоркия, о, могучий Кинда, где вы?

Раплет тотчас остановился и, довольный, подмигнул ему.

— Есть врожденная информация! Видишь, все наносное и чужое стирается достаточно легко, если вертишься у Хартингского лаза.

— Не надо ничего стирать. Это уже не чужое, а мое!

— Ты еще не просох, разведчик. Так всегда бывает при переходе из чужой жизни и памяти. Это скоро у тебя пройдет: не будем пока торопиться. Дело осталось уже за малым. Ты должен исполнить свой последний долг: в первый жаркий солнечный день садись с ними на песочницу, а дальше — не твоя забота. Они у меня все меченые, и ты — в том числе. Это для наводки, чтобы никаких отклонений. Настройка луча пойдет по Наташе — она легче всех поддается настройке. Она сама поможет мне, когда увидит… А ты только махни мне рукой — сам понимаешь, нужна связка минут!

— Что ты, амер, — это совершенно невозможно: они — мои друзья! Я не могу…

Раплет скрипуче захохотал, и еще долго его хохот гулял по кухне, отскакивая от голых стен, вырываясь в открытое окно. Кима, например, слышала этот хохот Раплета во сне, сама нам как-то в этом призналась.

— Они твои никто, запомни это, мой мальчик, чтобы исключить всякие помехи и неприятности. Пришла пора отвыкать от земных понятий. И о нашем разговоре — никому, иначе все полетит в тар-та-рары, а нам надо — совсем-совсем в другую сторону. Анычунэ, разведчик!

— Анычунэ!

Раплет восторженно проскрипел:

— Осталось совсем немного — и мы выполним проект «Пятилистник»! Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять. Ты — наш зайчик. Нагулялся? А теперь за работу!

Мы слушали Кеворку затаив дыхание — какой выдумщик!

— Что ли, яма в кухне Раплета выходит на другую сторону земного шара? А куда он землю тогда девал? — задумчиво спросил Витя не столько Кеворку, сколько самого себя.

Витя, несмотря на свой дошкольный возраст, уже успел выучить от корки до корки два учебника по физике за седьмой и восьмой классы. Он их выкопал в прошлом году у Наташи дома из стопки старых журналов и книг, которые Владик собирался отнести в магазин «Старая книга», чтобы получить немного денег на пропитание.