В Губарев - Серебристые облака

- Нет.

- Напрасно. Интересное это дело. Я зимой подучился немного, потом ребятишек своих настроил - тоже смотрят. Они ведь летом тут живут. Нечего целый день на речке торчать да в тайге, пусть и науке послужат... А о серебристых облаках совсем недавно узнали...

Козлов повернулся к окну, взглянул на машину. Лопасти вращались. Действительно, все жена Мангулова может...

- ...Был такой астроном Витольд Цераский. Лет семьдесят назад, в конце прошлого века. Увидел он однажды у горизонта необычные облака. Астрономам хорошая погода нужна, вот и смотрят они на небо повнимательней, чем другие. И видит этот самый Цераский облака, о которых никто не знает. А работал он на Красной Пресне. Ты в Москве бывал?

- Учился.

- Мне не довелось, хотя, бывает, оттуда даже радиограммы передают: мол, посмотри на то или опиши поподробнее полярное сияние... Так вот, Цераский даже в Москве увидел облака, на самом же деле их только в наших краях заметить можно. Повезло ему... К чему я все это тебе говорю? Случилось мне в прошлом месяце увидеть большое серебристое облако, представляешь себе?

- Ну и что такого? - Козлов не удивился.

- В том-то и дело, - торжествующе сказал Мангулов. - Их все видят летом, а я зимой. Впервые - зимой. Чувствуешь?

Может, большое открытие в науке получится.

- Сообщил? - заинтересовался Козлов. Ему хотелось, чтобы этот странный, но очень милый человек действительно сделал открытие. Даже сон немного сняло.

- Они отвечают: не может такого быть! - Мангулов встал из-за стола, подошел к окну. - Как не может быть, когда я это облако несколько раз видел, и из этого окна тоже. Ты-то веришь мне?

- Конечно.

- А может, ты до вечера останешься? - с надеждой спросил Мангулов. Вместе посмотрим... если оно опять появится.

- Сегодня не могу.

- Я понимаю... - Мангулов огорчился, хотя знал, что скоро Козлову вылетать. - Поговори с этими, что в тайге. Может, кто из них у меня заночует.

- Обязательно. Сам привезу, - пообещал Козлов, - если, конечно, смогу забрать их.

- Я могу дойти, - предложил Мангулов, - здесь верст двадцать, не больше. Снег глубокий, но добраться можно. Бывало и не такое... А меня не прихватишь? В крайнем случае в поселке оставишь, там у меня дела всегда есть.

Козлов, ещё несколько минут назад решивший про себя не братй Мангулова ("Тот будет обязательно проситься, наверное, и разговор об облаках затеял для этого"), вдруг согласился.

- Подведешь ты меня, но начальство далеко... - сказал Козлов.

Мангулов не ожидал, что летчик сдастся так быстро, и даже растерялся.

- Можно объяснить производственной необходимостью, - серьезно сказал он. В моем районе падает ракета, должен же я поглядеть на нее.

- Какая ракета? - не понял Козлов.

- Обыкновенная. - Мангулов озорно подмигнул. - Думаете, от Мангулова можно скрыть?

Козлов теперь понял, почему так много радиограмм пришло в Туру за минувшие сутки.

Метрах в двухстах от "шарика" торчал бугорок, словно специально созданный для посадочной площадки вертолета.

Потребовалось каких-нибудь два часа, чтобы спилить и убрать десяток деревьев, и Палло передал радиограмму, что готов принять Козлова.

Теперь можно было заняться "шариком".

Когда вся группа собралась у контейнера, Палло, пытаясь перебороть свое любопытство и нетерпение, сказал:

- Торопиться некуда. Будем действовать так, словно ничего не произошло.

Он понимал нелепость сказанного, но привычка четко соблюдать инструкцию а именно в ней было определено не приступать к эвакуации "пассажиров", пока не придет вертолет, - все-таки победила, хотя Палло прекрасно понимал, что происходящее не укладывается ни в какие инструкции.

- Очень холодно, - добавил он, оправдываясь. - Она может замерзнуть.

- Неужто ты веришь? - удивился Симонов, тот самый Гриша Симонов, с которым Палло работал уже три года и с которым разыскивал "головки" ракет на Камчатке и спускаемые аппараты кораблей-спутников.

- Я безнадежный оптимист, - улыбнулся Палло, - но меня Эс-Пэ предупредил, чтобы там, - он кивнул в сторону "шарика", - все было сохранено по возможности так, как есть.

Короче, приказ таков: посадочная площадка. Ясно?

Конечно же, Палло не верил в чудо. Еще там, в расчетном районе посадки, где они ждали этот контейнер, стало ясно:

нерасчетная траектория спуска подразумевает гибель и собачки, и всей "начинки" аппарата. Баллистики быстро подсчитали: перегрузки плюс гигантская температура. "Шарик" должен рассыпаться и сгореть. То, что он, обуглившийся, весь в сплетении проводов, лежит сейчас перед ними на снегу, - это действительно чудо. Оболочка все-таки выдержала, и Палло воспринимал находку "шарика" как подарок. Прежде всего коллективу Королева. Ведь прошло хоть и не запланированное, но чрезвычайно важное испытание. Ну, а биологи и медики? Они тоже кое-что получат, если, конечно, что-то сохранилось внутри...