Гаральд Бергстед - А мне какое дело

Раньше, когда он появлялся в городе, люди обычно останавливались, кланялись, расшаркивались, а потом смотрели ему вслед и шепотом говорили: "Это - богатый господин Сноббе из замка".

Но теперь никто ему не кланялся, никто с ним не заговаривал, и все поворачивались к нему спиной.

"Чепуха! - подумал господин Сноббе. - Стоит мне позвенеть монетами в кармане, и они тут же скинут передо мной шапки!"

Он позвенел монетами в кармане, но никто даже не взглянул на него.

"Ха! - сказал он себе. - Они обиделись. Ну а мне-то какое дело? У меня есть мои деньги, и мне плевать на этих ничтожных людишек".

Он зашел в табачную лавку и сказал:

- Мне нужна сигара.

- А мне какое дело? - ответил хозяин лавки.

- Я заплачу за сигару большие деньги, у меня их предостаточно! - сказал господин Сноббе и швырнул на прилавок горсть монет.

- А мне какое дело? - сказал хозяин и смёл деньги на пол.

У господина Сноббе от злобы так потемнело в глазах, что он с большим трудом нашел выход на улицу.

Там он увидел мальчика, продававшего газеты, и крикнул, вытаскивая деньги:

- Эй, мальчик, ну-ка пошевеливайся! Мне нужна газета.

- А мне какое дело? - ответил мальчик и, громко свистнув, прошел мимо.

Господин Сноббе оторопел от неожиданности да так и остался стоять посреди улицы с деньгами в руке.

От злости у него вдруг заболел зуб. Он отправился к зубному врачу и бросил ему на стол пачку денег.

- Вот этот зуб, - показал господин Сноббе, - надо поскорее вытащить. Он у меня очень болит!

- А мне какое дело? - сказал зубной врач и отвернулся.

У господина Сноббе глаза на лоб полезли. Выйдя на улицу, он двинулся прямо к бургомистру.

- Я - богатый господин Сноббе из замка, - сказал он.

- А мне какое дело? - ответил бургомистр.

- Но жители города возмутительно себя ведут! Они не желают со мной даже разговаривать!

- Ну а мне-то какое дело? - сказал бургомистр и рассмеялся.

Богатый господин Сноббе нахлобучил на голову шляпу, хлопнул дверью и отправился к себе в замок: там он наконец отдохнет от этого обнаглевшего городского сброда и утешится вкусным обедом в семейном кругу.

Но увы!.. Дома его ждали новые неприятности. Все его повара и слуги покинули замок.

- Я запрещаю вам уходить! - кричала им вдогонку фру Сноббе.

- А нам какое дело? - отвечали они ей и уходили один за другим.

Пришлось фру Сноббе вместе с молодыми господами-сыновьями самим идти в лавки за продуктами.

И вот здесь-то им пришлось пережить ужасные минуты. Разнаряженные, ходили они из лавки в лавку, держа в руках горсти монет, и говорили:

- Нам нужны яйца, нужны рыба, мясо, масло, хлеб, сыр, сахар, зеленый горох, ревень! Мы хотим это все купить.

И повсюду слышали один и тот же ответ: "А нам какое дело?". Они обошли все лавки до единой, но купить им так ничего и не удалось.

- Мы умираем с голоду! Мы хотим есть! Мы больше не можем терпеть! говорили они.

- А нам какое дело? - отвечали им люди.

Так и вернулись они в свой замок с пустыми руками. Толстой госпоже Сноббе пришлось идти в огород, где, лежа на животе, она долго ковыряла землю своими унизанными драгоценными камнями пальцами, чтобы выкопать несколько картофелин и морковок. Потом она стала варить из них обед, и от злости из глаз у нее потекли соленые слезы. Они капали прямо в кастрюлю, и это было очень кстати, потому что, конечно же, она забыла посолить картошку.

Да, это был, прямо скажем, очень, очень грустный обед...

4

Так прошло три дня.

- Нет, мы не можем здесь больше оставаться! - решили Сноббе, упаковали свои вещи и с важным видом отправились на станцию.

Чемоданы им, разумеется, пришлось тащить самим, и когда они наконец добрались до станции, поезд ушел перед самым их носом.

- Эй, подождите! - кричали они. - Мы тоже поедем этим поездом! Мы поедем первым классом!

- А мне какое дело? - сказал начальник станции. От этих слов у господина и фру Сноббе помутилось в глазах.

- Что же это такое? - закричали они. - В этом городе жить мы больше не можем, а уехать отсюда мы, выходит, тоже не можем?

Они сели на свои чемоданы прямо посреди перрона и принялись ругать всех подряд: и начальника станции, и проводников, и носильщиков, и всех остальных жителей города, не исключая даже детей.

- Сброд! - кричали они. - Ничтожества! Чернь! Нищие! Хулиганы! Мерзавцы!

Что толку, что их карманы были набиты деньгами, - без помощи других людей обойтись они не могли, без помощи этих нищих, всего этого жалкого, как они считали, сброда.

Ну а когда они наконец устали всех ругать, им не оставалось ничего другого, как только взять свои тяжелые чемоданы в руки и пойти из города пешком.