Михаил Пляцковский: Разные пиратские истории

Один пират приобрёл по дешёвке в портовой лавке чёрный цилиндр и трость. На кой дьявол они ему сдались — того и сам не знал. Но купил всё же. В придачу ему продавец ещё чёрную бабочку дал.

— Это тебе в подарок от фирмы, — говорит, — для полного комплекта…

Нет, не живую бабочку, а такую, в которых всякие там миллионеры на всякие приёмы ходят.

Возвратился пират на корабль и подумал:

«Раз деньги заплачены — применить надо…»

Нацепил на голову цилиндр. Взял в руки трость. Бабочка на фоне тельняшки тоже смотрелась недурно. В таком виде и вышел пират на палубу: на других посмотреть и себя показать.

У боцмана от неожиданности подмётки сапог к доскам палубы прилипли, другие застыли на месте, как примороженные.

А пират марку держит, ему при таком параде как-то неудобно грубыми словами бросаться налево и направо. И он произнёс фразу, которая бы раньше ему и в голову не пришла, он произнёс фразу, от которой четверо разбойников рухнули на палубу, как подкошенные. Он произнес:

— Рад вас видеть, сэры!

На этом корабле, на этой старой, но крепкой ещё посудине никто подобных выражений не слыхивал. И потому они поразили всех, подобно вспышке молнии и раскату грома.

— Очумел, что ли? — пришёл в себя боцман. — Ты за кого нас принимаешь?

— За порядочных сэров, — торжественно объявил пират.

— Я тебе сейчас такого сэра покажу! — пригрозил кулаком боцман. — Не обрадуешься!

— Фи! Какой вы, право, необразованный! — скривился пират. — До чего же у вас отвратительные манеры!

— Так ты меня ещё и оскорблять вздумал, на «вы» называть? — возмутился боцман. — Ну это вообще ни в какой трюм не лезет! Я вот сейчас твою палку об твою же шляпу сломаю, а бабочку на волю отпущу.

— Во-первых, не палку, а трость, во-вторых, не шляпу, а цилиндр, — сделал замечание пират. — А в-третьих, говорить с вами в таком тоне просто не желаю!

И он под свист и улюлюканье орущей братии гордо покинул палубу. Вернулся в каюту, заглянул в зеркало, сам себе подмигнул и сказал:

— Ничего-ничего. В следующий раз куплю я каждому по цилиндру, тросточке и бабочке — и все они у меня, как миленькие, вежливыми сэрами станут!