Елена Малышева - Экзамен

Это в моей жизни первый экзамен. Надо специальные упражнения правильно сделать (кихон называются) и потом доску разбить. Кихон я сделаю, это ерунда, а вот доску.... У меня сердце куда-то вниз уходит, когда я про неё думаю. Мне кажется, что я не только переломить, даже попасть в неё ногой не смогу. Она небольшая такая, квадратной формы и очень толстая. Если даже я в неё и попаду ногой, то наверняка не доску, а ногу сломаю. Говорят, что в том году какой-то мальчик вот так сломал себе руку. Может, врут, а может правда. И буду я на всю жизнь потом инвалидом, ездить буду в специальном кресле. А мама пожалеет, что привела меня в это карате и заставила сдавать экзамен.

А вот братья Мартышкины пошли сдавать. Их тут все зовут мартышками, да они и похожи. У обоих уши торчком, челюсти выпирают. Оба хитрые и драчливые. При взрослых они самые примерные мальчики в мире, а вот без взрослых... Однажды мы с ними гуляли (мы живем рядом), они отрабатывали на мне приемы карате, это их любимая игра, и вдруг увидели кота. Кот как кот, никому не мешал, просто шел по дорожке. Тут старший говорит ни с того, ни с сего:

- У котов девять жизней.

- Врешь! - отвечает младший.

- Ничего не вру, папа говорил.

- Что-то я не слышал!

- А тебя не было!

И они решили скинуть кота с крыши, чтобы проверить: разобьётся он или нет. Если и впрямь девять жизней, то даже если разобьётся, то потом восстановится.

Я сказал:

- Не смейте трогать бедное животное! Вас самих бы так!

Тогда они налетели на меня. Старший повис сзади, а младший начал пинать в живот. Потом мы упали на землю и дрались. "Дрались"- это громко сказано, они меня здорово отделали в тот раз. Но кота я спас. Пока мы дрались, он убежал.

А наш сэнсей их очень любит. Зовет их то ниндзями, то чапаевцами. Правда у них все здорово получается по карате. Младший разбил доску с первого раза. Сейчас очередь старшего.

- Бац!

Доска цела, а Мартышка-старший держится за ногу, видно повредил. Но он не сдается. Становится в стойку и пытается ещё раз. Снова не получилось. На третий раз доска все-таки сломалась, но не чисто, не до конца. Мартышка отходит, прихрамывая.

Вот и настала моя очередь. Я делаю кихон, а сам все время поглядываю на маму. Она стоит радостная, время от времени вскидывает фотоаппарат и щелкает им. Глупенькая, неужели она не понимает, что её сыну скоро будет очень больно. Если уж Мартышка разбил лишь с горем пополам, то я-то и вовсе...

Самое ужасное, что мне уже неделю снится один и тот же сон: я подхожу, чтобы разбить доску, а она растет, растет и становится размером с комнату. И начинает на меня падать. Я убегаю, но никак не могу убежать. Сейчас доска меня прихлопнет. В стороне стоит Пашка Бочкин и заливается смехом. Потом я просыпаюсь.

И сегодня перед экзаменом я снова видел этот кошмар. Ясно, что у меня ничего не выйдет.

Я подхожу к доске. Её держат на вытянутых руках два здоровых парня. Это тоже каратисты, у них уже черные пояса. Один говорит мне:

- Ты бей в середину, иначе не разобьёшь.

Я киваю, хотя и так знаю, что не разобью. Сэнсей смотрит на меня, в его взгляде можно прочесть "ну, с этого толку не будет". Он считает меня бесперспективным учеником, да так оно и есть. Я не люблю все эти драки, я же говорил. Сэнсей командует:

- Пошел!

Мама кричит:

- Давай, Вадик, давай!

Я отступаю на шаг, а потом бью, стараясь поставить ногу ребром, как учил сэнсей. И вдруг происходит чудо. Эта толстенная доска, этот мой ночной кошмар, легко, ровненько распадается на две абсолютно одинаковые половинки. Будто её кто-то распилил. Но в том-то и дело, что никто не пилил, это я сам, САМ!! разбил её! С первого раза!!

Дальше всё происходит как во сне. Я краем глаза вижу, как кивает сенсей, какие удивленные глаза у Мартышек, как улыбается мама. А в груди разливается какое-то хорошее чувство, которое я даже не могу описать. Да нет, могу! Я - сильный! Я -взрослый! Конечно, потом у меня будет ещё много экзаменов и испытаний, но я все смогу. Теперь-то я знаю...