Валерий Медведев: И снова этот Баранкин, или Великая погоня

Левее на листе было выведено: "Я уверен - без забот!?.. Что без забот?!." Ничего было нельзя понять!..

Ещё выше висел лист тоже с непонятной надписью: "Он это впитал с молоком матери!.." В скобках (как говорят взрослые) развить и дополнить в смысле: молоко, обогащенное теоремой Пифагора!!!

Ещё на стене висел кусок белого ватмана с надписью: "Чертеж машины ускоренного роста человека!!!", но чертежа машины никакого не было. "Или ничего этого на самом деле нет, - подумал про себя Яковлев, или это всё засекречено?.. Просто какая-то клинопись... Вот расшифровать бы..." На полу было заготовлено ещё несколько плакатов в том же духе: "А можно ли?.." Но дальше оставалось пустое безответное пространство. Рядом с этими плакатами на полметра выше висел кусок картона, на который были наклеены вырезанные из всевозможных журналов и газет фотографии воробьёв. Воробьи на них летели, клевали, купались в лужах, грелись на солнце. Яковлев почему-то покачал головой и сказал:

- Ты меня, Баранкин, извини, мне раньше казалось, что ты, ну совершенно ничем не интересуешься, а теперь мне кажется, что ты вроде бы как будто хочешь изучить жизнь воробьёв?

- Почему это я хочу изучить жизнь воробьёв? - высокомерно ответил Юра, - я может быть хочу, чтобы они изучили мою жизнь?!

Яковлев успел заметить, что под фотографиями воробьёв было выведено мелким почерком Баранкина: "Это Воробьиния! А что в Бабочконии?.."

Осмотрев всё внимательно в комнате Юры Баранкина, Миша Яковлев сказал:

- ... противуречья есть и многое недельно!..

Это была цитата из пьесы Грибоедова "Горе от ума", но Баранкин и Малинин этого не знали, поэтому не обратили на неё никакого внимания.

- Между прочим, мимо нас пробегает... - сказал Малинин вдруг, изучая что-то в "Вечёрке".

- Что мимо нас пробегает? - спросил настороженно Яковлев.

- День бегуна пробегает мимо нас с Баранкиным, мимо тебя он не пробегает...

- А, - сказал Яковлев.

А Баранкин многозначительно произнёс:

- Так нам и надо!..

- Я, Баранкин, - сказал Миша, - как будто в твою голову попал, а не в комнату, такой у тебя везде беспорядок... А интересно бы превратиться в молекулу взаправду и очутиться у тебя в мозговых извилинах, - мечтательно сказал Яковлев,

- Не советую, заблудишься, - отрезал Баранкин.

- Что заблужусь, это точно, - согласился Яковлев. - Или попаду в тупик. У этого Баранкина, - продолжал Миша изыскательским голосом, - в голове вместо мозговых извилин мозговой лабиринт. Мысль идёт-идёт, смотришь - заблудилась!.. - сказал сам себе Миша. Он любил иногда говорить сам с собой вслух и даже порой с собой поспорить. При этом он кстати ещё успел заметить, что над подоконником висит микроскоп, направленный в небо, а на полу телескоп, наведённый на блюдце с водой...

- Интересный ты Баранкин, - сказал Миша уже Юре и замялся.

- Что интересный? - подхватил Юра. - Человек, что ли?..

- Видишь ли, - замялся ещё больше Миша Яковлев, - тебе Зина Фокина сказала, что ты шестикантроп с натяжкой, но я бы лично прибавил цифру до семи... до... семикантропа... А если честно, интересный, ты, Баранкин, интересный Баранкин... - продолжал Миша, - а почему у тебя микроскоп направлен в небо, а телескоп в блюдце с водой, когда по логике всё должно было бы быть наоборот? - спросил Яковлев.

- Потому что я изучаю грипп, - ответил Баранкин. - Я хочу уловить самое начало инфекции. Его первую волну. Взрослые с гриппом-то ничего не могут поделать, а ты... - сказал Миша, - и тут же добавил, - м-да, от микроскопа, до телескопа! Есть о чем подумать!..

- Понимаешь, Яковлев, продолжал Баранкин оттягивать начало занятий. - Взрослые, они не правильно рассуждают, они думают, что гриппом человек болеет, а я думаю, что гриппом болеют сами вирусы и лечить надо сначала от гриппа микробов, а человек сам выздоровеет... Понимаешь, Яковлев...

- Я понимаю, - начал разоблачать Яковлев Баранкина, - я то понимаю, что ты меня Баранкин, и себя всеми способами отвлекаешь от цели - я пришёл заниматься с вами математикой, а не гриппом, поэтому, давайте не терять времени даром! - Яковлев задрал голову и закатил глаза, как птица, пьющая воду из лужи и скороговоркой произнес, не делая между словами пауз:

- Задачаномертристадевяностодва, ребята. "Ребята пололи на пришкольном участке клубнику. Один из них прополол в два раза больше, чем другой, а третий прополол 8 рядов. Сколько рядов прополол первый мальчик и сколько второй, если все трое пропололи 26 рядов".

Говорили, что отличник Миша знает все учебники наизусть. Баранкин с Малининым этому не верили, но услышав барабанную без запинки дробь задачи, готовы были в то поверить.