Борис Житков: Джарылгач (сборник)

Оттолкнул Антоний рулевого, сам взялся за руль и повернул корабль, куда надо.

— Так и веди, — сказал Антоний, — а огня на судне — чтоб ни-ни, чтоб и трубки на палубе не зажгли.

А три корабля все шли туда, вперед, как повел их Антоний, — всю ночь шли. Наутро глянули — нет Антония. Ушел «Не Горюй» — и загоревали. Надул Веселый Купец, удрал. А по воде следу нету. Озлились и пошли назад. Дорогой песок в море сыпали. Пропади он пропадом!

В третий раз сходил Антоний, и уж никто за ним не гнался.

— Куда ж ты возил? — спрашивают.

— А на мельницу, — говорит Антоний, — на муку мололи. Приходи нонче ко мне блины есть.

Денег стало у Антония — куча. И привязалось к нему счастье — хоть поленом гони. И уж все на него сердиться забыли. Придут капитаны погостить на судно — Антоний вина не жалеет.

Вот раз идет Антоний в море и видит — дым идет из моря. Что за чудо? Не горит ли корабль на воде? И направил на дым. Добежать бы скорей, спасти хоть людей.

Он к дыму, а дым от него. Что за притча? Достал Антоний медную трубу и стал в трубу глядеть. Матросы сзади стояли — ждали, что капитан увидит.

— Ничего не пойму, — сказал Антоний, — кухня по морю плывет. Черная труба торчит, а оттуда дым валит.

И отдал матросам трубку. Все глядели. И один сказал:

— Слыхал я про это. Это — пароход.

— Сам знаю, — сказал Антоний, и первый раз капитан нахмурился и ушел в каюту.

— А здорово прет проклятая пекарня, — сказали матросы.

А ночью не было ветра. «Не Горюй» стоял, и паруса отдыхали. Как усталые повисли на реях. И вдруг мимо прошумел пароход и махнул на корабль вонючим дымом. Прошел мимо корабля — и слышно было в тихой ночи, как ворочается, урчит машина в утробе, ворчит, наворачивает…

Выскочил Антоний на палубу, глянул вслед пароходу:

— Как еще вода эту жаровню держит! — и плюнул за борт: — На тебе на дорогу.

Старый матрос подошел к Антонию, кивнул вслед пароходу:

— А ведь самый-то лучший груз они подбирают.

— Плевал я, — засмеялся Антоний, — пусть дураки везут им мешки да бочки. Да на этой жаровне и ладан серой провоняет! А много ли их, пароходов-то?

— Да слыхал, что уж два их в нашем море завелось.

Ушел старик спать. Антоний долго глядел вслед пароходу и видел, как уходит вдаль огонек, все меньше, меньше и вот уж совсем не стало.

— Ишь устилает, — сказал Антоний. — Погоди! — и погрозил кулаком пароходу вслед.

С полночи заиграл ветерок, скрипнули мачты, проснулся «Не Горюй» и пошел полным ветром через море, на ту сторону.

А на той стороне был город на море. И прямо пройти к этому городу нельзя было. Под водой лежала каменная гряда. Каменные горы стеной стояли, острые, как пики, и только порожним кораблям можно было проскользнуть поверх этих пик, а груженые корабли делали крюк, большой дугой обходили эти мели и камни.

Антоний не спал ночью, поджидал, когда надо свернуть и пойти вдоль страшных каменьев.

«Волчьи зубы», — говорили моряки про эти каменья.

Стало светать, и уж близко должны быть Волчьи зубы. Глядит Антоний вперед — что за чудо? Будто вышел зуб из воды и торчит черным пеньком. Присмотрелся — что за дьявол? Никак пароход стоит. Стоит как раз на «зубах».

— Ребята! — крикнул Антоний, — попала кузница волку в зубы.

Все вскочили, все через борт глядят, глаза со сна протирают.

— Верно! Сел пароход на каменья.

А на пароходе флаг на мачте и флаг узлом завязан: просит пароход флагом помощи.

Антоний направил корабль к пароходу, а с парохода к нему шлюпка идет, гребут гребцы изо всех сил. Приехал сам капитан.

— Антоний, — говорит капитан, — будь, Антоний, другом, спаси ты нас.

— А езжайте все ко мне, — говорит Антоний, — я гостям всегда рад.

— Нет, — говорит капитан, — нет, Антоний. Дай ты мне один свой парус. У меня дырка в боку. Я твой парус подведу, растяну за четыре угла, и он мне как пластырем дыру мою залепит. Дойду как-нибудь до порта.

— Тебе пластырь надо? — говорит Антоний. — У меня не аптека!

— Антоний, — взмолился капитан, — видишь, стоит мой пароход, а ты мимо идешь…

— Я тоже стоял, а ты мимо шел, — смеется Антоний, — я ж не плакал.

— Так ведь потонет пароход! — закричал капитан.

— А зачем кузнице по морю плавать? — сказал Антоний. — Бросай свой утюг, вези всех людей сюда. А не хочешь — я дальше пошел. Решай: раз и два.

Озлился капитан, чуть не заплакал. Однако поехал назад и всех людей перевез к Антонию на корабль.

— Пошел «Не Горюй»! — крикнул Антоний и пустил корабль в обход вдоль «зубов».