В Нестайко: Пятёрка с хвостиком

У дверей снова пролепетал: "Извините" и вышел...

На перемене об этом знал уже весь второй этаж.

- Ой, что теперь будет?

- Ой-ё-ёй!

- Вася Лоб - это же...

- Ужас!

- Вот так, при всём честном народе, за надкусанный пирожок!..

- И кто бы подумал! Такой тихоня! Вот тебе и Дудкин!

- А что-молодец! Если все начнут швырять пирожки на пол, сколько тех пирожков понадобится.

- В Африке дети голодают, а тут некоторые пирожками разбрасываются.

- И вообще хлеб нельзя бросать на землю, за это раньше...

- Всё равно Лоб ему не простит.

- Не простит.

- Что теперь бу-уде-ет!.. Четвёртый "А" гудел как улей.

Особенно кипятился, кричал и размахивал руками Гришка Гонобобель:

- Ну, Дуремар! Вот Дуремар! Ну-у, я ему не завидую! Раз Лоб сказал, что всю жизнь Дудкин теперь лечиться будет, значит, будет. Лоб- это такой кадр... будь здоров! Ну, Дудкин! И я же его спасал, я же спасал! А он меня-локтем! Дуремар!

Антоша сидел, втянув голову в плечи, и молчал. Он снова был тихий и незаметный, как всегда. И даже не верилось, что это о нём говорят, что это он - герой приключения с надкусанным пирожком.

А после пятого урока, когда прозвенел звонок, и Глафира Павловна взяла журнал и вышла из класса, и класс весело забазарил, собираясь домой, в дверях появился вдруг Вася Лоб.

Все дружно ахнули и замерли.

Сразу стало слышно, как жужжит, бьётся об стекло муха - такая наступила тишина.

Лоб молча вертел головой, обводя тяжёлым взглядом класс. Брови его были нахмурены.

Гришка Гонобобель стоял в проходе между партами как раз перед Антошей, закрывая его собой. Поэтому Вася Антошу не увидел. И продолжал молча мрачно осматривать класс.

Нервы у Гонобобеля не выдержали.

- Вот он, Василий Васильевич! - воскликнул Гришка, оборачиваясь и выталкивая Антошу вперёд. - Чего за меня прячешься? Ишь!

Лоб, шаркая ногами, направился к Антоше.

Четвёртый "А" затаил дыхание.

Вася протиснулся в проход между партами вплотную к Антоше. Занёс правую руку назад, словно замахиваясь.

Антоша съёжился.

И вдруг Лоб резко выдернул из-за спины левую руку и широко улыбнулся.

В руке была... конфета.

- Награждаю тебя "Тузиком"! За геройство. - Потом он обернулся к Гонобобелю: - А ты...- и влепил ему звонкий щелчок. Класс разом вздохнул и дружно засмеялся.

ПЕРВАЯ ТАЙНА ЧЕТВЁРТОГО "А"

Вот такое было приключение с надкусанным пирожком.

- Дудкин - мог! - уверенно сказала Шурочка Горобенко.

- Мог! - согласился пионерский актив.

- А Гонобобель - не мог!-сказала Шурочка.

- Не мог! - единодушно согласился актив.

- И я не смогла бы, - опустив глаза и покраснев, сказала Тая Таранюк, звеньевая второго звена.

Актив вздохнул, но возражать не стал.

- И пятёрка с хвостиком у Дудкина же есть! - напомнила Шурочка.

- Ой! Правильно!-подхватил актив.

- Пойдём! - сказала Шурочка и повела актив к парте, где сидел и повторял какой-то урок Антоша Дудкин.

- Посмотри мне в глаза! - властно сказала Шурочка.

Антоша поднял голову и глянул на Шурочку своими ясными серо-голубыми глазами.

- Скажи честно, это - ты?

- Что? - растерялся Антоша.

- Это самое! Деньги! В милицию? - сверлила его взглядом Шурочка.

- Честное слово! Не я! - бухнул себя в грудь Антоша. - Честное слово!

Шурочка вздохнула. Антоша был честный хлопец и смотрел так, что не поверить ему было невозможно.

- А... а пятёрка с хвостиком? - как утопающий за соломинку, ухватилась Шурочка за последнее доказательство.

- А у тебя разве нет? - спросил Антоша. Пионерский актив испытующе посмотрел на Шурочку.

- Да вы что? Стала бы я так лукавить... Вы что?!

- А между прочим, кто первый получил пятёрку с хвостиком? Я уж и забыла, наморщила лоб Тая Таранюк.

- Как - кто? Кум Цыбуля! - сказал Антоша.

- Точно! - Шурочка прищурила глаза.- Как это я сразу не подумала?..

И пионерский актив, как по команде, повернул головы и посмотрел на предпоследнюю парту у окна.

Давайте и мы с вами посмотрим туда...

КУМ ЦЫБУЛЯ

Если фамилия ваша Цыбуля, то как, вы думаете, вас называют в классе?

Правильно! Кум Цыбуля. Не иначе.

Потому что в каждом классе обязательно найдётся кто-то, кто читал уже "Сорочинскую ярмарку" Николая Васильевича Гоголя.

И никуда вы от этого не денетесь.

Ничего не сделаете.

Пусть вас тысячу раз зовут Петя, никто вас Петей называть не будет.

Хоть плачьте, хоть обижайтесь, хоть жалуйтесь Глафире Павловне - не поможет ничего. Будете вы Кумом Цыбулей - "и вся игра", как говорит знакомый уже вам семиклассник Вася Лоб.