Людмила Петрушевская - Дядя Ну и тетя Ох

Людмила Стефановна Петрушевская

Дядя Ну и тетя Ох

Жили-были дядя Ну и тетя Ох. Тетя Ох всегда говорила "Ох", а дядя Ну говорил только "Ну". Бывало, придет к ним почтальон и скажет: вам телеграмма! А тетя Ох вскрикнет: "Ох", а дядя Ну скажет только: "Ну!"

Повадились ходить к ним соседи. Сначала одна соседка пришла к ним за солью, говорит: "Дайте-ка мне соли". Тетя Ох сказала: "Ох" - и отдала всю соль. Соседка сказала: "Это все мне!" А дядя Ну ответил: "Ну". Тогда соседка взяла у них сахар, и какао, и пачку муки. Другой сосед пришел и взял рояль, еще один пришел и сказал: "Дайте-ка мне вашу картину", а третья соседка забрала стол и стулья на дачу. А тетя Ох каждый раз говорила только: "Ох", а дядя Ну отвечал: "Ну".

Дошло дело до того, что в их квартире поселились люди: в одной комнате мужчина с овчаркой, а в другой две глухие старушки и трое неразлучных друзей. На кухне же шла настоящая война: там постоянно жили разные гости глухих старушек и троих неразлучных друзей. Кончилось тем, что дядя Ну и тетя Ох стали жить в ванной, отгородившись непромокаемой занавеской, и когда к ним хотели влезть, то тетя Ох говорила: "Ох" - и включала горячую воду, а дядя Ну говорил: "Ну" - и поливал из душа изнутри занавеску. Шел пар, все погружалось в туман, и их оставляли в покое. Но тут из далекого города приехала племянница Ох и Ну, которая сказала: "Еще чего" - и выгнала сначала овчарку, потом ее хозяина, троих неразлучных друзей, двух глухих старушек и еще из кухни пятнадцать человек, шестерых кошек и всех голубей, которые жили под потолком.

Все они очень быстро ушли, племянница прибралась, все помыла, вернула рояль, картину, посуду, стол и стулья с чужой дачи, зеркало с подзеркальником и чехословацкую люстру и решила выйти замуж. Она посадила за стол дядю Ну и тетю Ох, напекла пирожков и пригласила жениха. Жених вошел, сел и сказал: "Разрешите познакомиться", а тетя Ох сказала в ответ: "Ох". "Я вам что, не нравлюсь?" - спросил жених. "Ну", - ответил дядя Ну. Жених хлопнул дверью и ушел. Племянница тогда заплакала и уехала к себе домой. Тут же вернулись все постояльцы, и их даже стало больше за счет трех новых кошек и одной посторонней красавицы, которая поселилась в прихожей перед зеркалом. Дядя Ну и тетя Ох не успели занять свою ванну и переселились на балкон, где сидели, накрывшись непромокаемой занавеской в обществе голубей и воробьев.

Однажды пришел прежний жених племянницы, постучал в балконную дверь и вошел к ним на балкон и сел под непромокаемую занавеску. "Наверное, я был не прав", - сказал жених, а дядя Ну сказал: "Ну". "Вы не знаете, где ваша племянница?" - спросил жених, и тетя Ох сказала: "Ох".

Тут же вернулась племянница, выгнала всех, а красавице перед зеркалом сказала: "Еще чего!", и сыграли веселую свадьбу. Несколько раз приходили соседи - кто за роялем, потому что дочь учится петь, кто за стульями, потому что сын работает на вокзале и очень устает, кто за посудой, потому что старая посуда вчера вся упала. Но племянница говорит: "Еще чего!", дядя Ну и тятя Ох молчат и держатся за свою непромокаемую занавеску.