Софья Прокофьева: Оставь окно открытым

На его шею была накинута петля из грубой веревки. К другому концу веревки был прикручен старый, изъеденный сыростью кирпич с отбитым уголком.

- Что это вы делаете? - каким-то бесцветным голосом спросил дядя Федя.

Взялииобидели так и остался неподвижно сидеть на корточках и только поднял голову, снизу вверх диким взглядом глядя на дядю Федю и ребят. Видно, он никак не ожидал их тут увидеть.

Он несколько раз растерянно мигнул, и вдруг лицо его исказилось от стыда и бессильной ярости.

- Пудель, Пудель, - срывающимся голосом позвала Катя. Пудель вяло шевельнул тяжелым хвостом, облепленным глиной.

Дядя Федя шагнул вниз, распустил петлю на шее Пуделя, стянул ее через голову.

Но Пудель даже не открыл глаз.

- Права не имеете! - завопил Взялииобидели.

Он протянул руку, чтобы схватить Пуделя за шерсть на загривке, и вдруг с визгом отдернул руку назад.

Кот Ангорский своими когтями провел четыре рваные полосы на руке нежно любимого хозяина.

После этого Кот Ангорский, как безумный сверкая серебряными глазами, испустил поистине львиное рычание. Возможно, в это мгновение он вспомнил своего приятеля льва Нептуна.

- Змею, змею пригрел у себя на груди! - заголосил Взялииобидели. Молоком вспоил, котлетами вскормил! Обидели! Ох, как обидели! Где, спрашивается, справедливость на этом свете?

- Не вам бы говорить о справедливости, - тихо сказал дядя Федя. И уже погромче, повелительным голосом позвал: - Пудель, сюда!

Пудель с усилием поднял голову, посмотрел на дядю Федю мутными, страдальческими глазами.

- Пудель, ни с места! - визгливо крикнул Взялииобидели.

Пудель с несчастным, растерянным видом поворачивал голову то в одну сторону, то в другую. Было очевидно, что в душе у него царит настоящая буря и смятение.

- Пудель, сюда!

- Ни с места, дрянная собака!

- Пудель, миленький, иди ко мне! - всхлипывая, позвала Катя.

Пудель одним прыжком очутился возле нее.

- Воры! Грабители! - закричал Взялииобидели. - Собак воруете неутопленных! Старика обидели! Взяли и обидели!..

Но никто уже не слушал его. Все повернули назад по тропинке.

Катя шла, согнувшись в три погибели, обнимая Пуделя за шею.

Пудель шел, как во сне. Ребята сгрудились вокруг него, наклонились над ним, толкая друг друга коленками. Их руки тянулись к нему со всех сторон, гладили, ласкали, мешали идти.

Вдруг позади послышался короткий отрывистый крик и громкий всплеск.

Взялииобидели поскользнулся на топком глинистом бережке и свалился в воду.

К луне поднялся грузный фонтан брызг. В пруду со всех сторон тяжело и сочно зашлепали перепуганные лягушки.

Дядя Федя бросился назад к пруду. Одной рукой ухватился за кусты, другую протянул Взялииобидели.

Но пруд в этом месте был неглубок, и Взялииобидели уже сам карабкался на берег.

Он был весь облеплен зеленой тиной. К щеке прилипла болотная трава, а голову венчал широкий лист водяной кувшинки.

Поздним вечером Катя сидела у себя в комнате. От волненья то принималась по привычке грызть кончик косы, то крепко зажимала обе ладони между коленями.

Веснушка уже забрался под подушку и там затих. То ли ему было все равно, то ли просто устал от этой прогулки в темноте.

В соседней комнате вполголоса разговаривали дядя Федя и мама.

Катино сердце так и замирало. Ей казалось, еще минута, и она не выдержит этого мучительного ожидания.

Время от времени она ногой касалась Пуделя, неподвижно лежавшего под столом. Чувствовала твердую, как корка, слипшуюся от глины шерсть. Ну, сколько же можно разговаривать?

- Катя! - позвала мама.

Катя не помнила, как вошла в комнату.

Лицо у мамы было строгим, недовольным, будто она за что-то сердилась на Катю.

- Вполне возможно, что я еще пожалею об этом... - холодно сказала мама. - Конечно, ничуть не сомневаюсь, все это, как всегда, ляжет на мои плечи...

Катя, еще не смея верить своему счастью, взглянула на дядю Федю.

Дядя Федя кивнул головой.

Катя бросилась маме на шею.

- Совершенно уверена, выводить эту собаку придется мне, задушенно, еле-еле выговорила мама, с трудом разжимая Катины руки.

- Что ты, мамочка!

- Знаю я эту "мамочку". Через три дня тебе надоест, и все будет, как всегда, на мне.

- Как все удачно образовалось, - улыбнулся дядя Федя своей особой, застенчивой улыбкой. - А что до Кота Ангорского, то его согласилась взять Васькина бабушка.

Когда дядя Федя ушел и мама уже потушила свет в своей комнате, Веснушка неожиданно вылез из-под подушки и встал перед Катиным носом, гордо скрестив на груди руки.