Дарья Лаврова - Под солнцем любви (сборник)

– Ей шестнадцать. И она уже пила и вино, и пиво, – тут же пресекла все дебаты по этому поводу Надя.

– И водку! – зачем-то добавила Марля, которая до этого вобще не пила никогда.

– Да мне-то шо? – улыбнулся Андрей. – Мне-то по фигу. Я паспорт смотреть не буду.

– За встречу! – тут же провозгласил Петька. – Хай живее ридный конный завод!

Все чокнулись и выпили.

Марля тоже смело, чтобы показать всем, что она уже не ребенок, хлебнула наливки. Она оказалась ароматной, сладкой и очень приятной на вкус. Почти как вишневый сок, который она любила. Теплым комком наливка прокатилась по пищеводу в желудок.

– Кто не курит и не пьет, и не матюгается, в конный спорт не попадет, пусть и не старается! – неожиданно хлопнул ее по плечу Андрей, и Марля тут же закашлялась.

Все засмеялись.

– А мы тут в картишки играем, – пояснил Петька, собирая со стола карты и тасуя, – в подкидного с переводным. Сыграете? Только проигравший лезет на абрикос и кукарекает.

Раздали.

Марля умела и даже любила играть в карты. А потому легко включилась в процесс. То ли от общего дела, то ли от глотка наливки она потихоньку перестала робеть и стесняться: ловко подкидывала и вместе со всеми смеялась, когда кто-то не мог отбиться и ему приходилось брать все, что накидали.

Сначала дураком оставили Гриху, потом – Петьку, а потом проиграла и Марля.

– Не везет в карты – повезет в любви! – хохотнул Андрей. – Вперед, мамзель, на абрикос!

Марля, как ни карабкалась, залезть на дерево не смогла, поэтому все, что осталось – под смех остальных покудахтать, повиснув на нижней ветке.

Потом снова два раза проиграл Гриха.

– Тебя послушать, так мне в любви должно офигенно везти, – смеялся он, выпивая.

– А шо – нет? – хитро смотрел на него Андрей.

– Не-а. Вон Надька приехала, а со мной то гуляет, то не гуляет. То говорит – я свободная, то – я такая занятая вся…

Марля вздрогнула: вот зачем Надя еще и с Грихой гуляла? Петька теперь точно обидится и не будет на нее смотреть!

А Надька даже ухом не повела, только улыбнулась:

– Да, я такая.

Марля слушала их шуточную перебранку и… впервые подняла глаза от карт и посмотрела на Федьку. И сердце у нее замерло.

И снова вспомнилось, как они шли на биофабрику. И его теплая рука у нее на плече. «Не везет в карты – повезет в любви». Повезет в любви. Повезет в любви…

– Твой ход! – сказал ей Федька, заглянув при этом в глаза.

Сердце Марли тут же зашлось дробью. Она сходила совсем не с той карты, с которой хотела…

– О! Беда идет! – вдруг крикнул кто-то.

Марля вздрогнула. И испуганно посмотрела на подругу.

– Васька Беда. Это его кликуха. Во-первых, фамилия у него Будэ, а во-вторых, он постоянно с лошадей грохается. Он конмальчик, – пояснила Надя.

К столу подошел щуплый лохматый паренек и вызывающе посмотрел на остальных:

– Че лыбитесь? Снова я вышел из порядка [3] . Пиночет закинулся да и на спину хлобыстнулся. А я под ним оказался. Но легко отделался: только ребро треснуло. Во! – Беда охотно задрал футболку и показал огромный синяк. – Мне-то пофиг, но эти придурки перепугались и депортировали меня с ипподрома. Так что вот он я, теперь с вами. Выпьем же за мое здоровье! Наливайте.

– Вот за шо я тебя люблю, Беда, так шо ты всегда прибегаешь на звон бокалов. Со сверхзвуковой скоростью, – хохотнул Андрей и протянул подошедшему стакан.

– А знаете, что такое сверхзвуковая скорость? Это когда бежишь вокруг дома и видишь свой зад, мелькнувший за углом, – тут же среагировал Васька, лихо выхватывая у него стакан.

Одновременно он попытался присесть за стол, ударился локтем о столешницу, дернулся, хлопнулся на землю и разлил всю наливку.

Все довольно засмеялись.

– Беда… – расстроенно протянул Беда, глядя в пустой стакан.

– Не, ну шо ты за человек, Васька? Хворый на всю голову. Гриха, налей ему, я не можу, я ща сдохну от хохота, – не мог успокоиться Андрей. – Може, ты и не с коня звезданулся? А дивчину на сеновал потянул да со второй ступеньки и навернулся?

– Он с кровати навернулся, когда пятку почесать пытался!

– В бане на мыло наступил!

– Сам себя мухобойкой убил, когда мух гонял!

Тут же стали соревноваться в остроумии Петька с Федькой.

– Ага, – вместе со всеми смеялся Беда и вяло оправдывался. – Я правда с коня, с Пиночета, правда.

Гриха между тем снова наполнил его стакан наливкой, ровно-ровно, до краев.

– О! Сверхточность, – одобрительно поднял свой стакан Андрей.