Туи Сазерленд - Пророчество о драконятах

Когти драконихи стиснули горло, в ушах раздалось сердитое шипение:

– Где то маленькое злобное чудовище, которое вылезло, когда проклюнулось твоё яйцо? Вот какой дракон нам нужен, чтобы исполнить пророчество!

– Гык… – едва выдавил Глин, тщетно пытаясь разжать душившую его лапу, покрытую жёсткими рубцами от ожогов.

Занятия с Кречет обычно так и заканчивались: он терял сознание, а очнувшись, ещё не один день хромал и зализывал раны.

«Ударь её! – уговаривал он себя. – Разозлись! Сделай хоть что-нибудь!» Но хотя Глин и был крупнее других дракончиков, расти им оставалось ещё целый год, и наставница превосходила его во всём.

Он отчаянно пытался пробудить в себе боевую ярость, но в голове вертелось лишь одно: «Урок скоро кончится, и я пойду обедать». Не слишком героическая мысль.

Внезапно Кречет испустила рёв и разжала когти. Над головой Глина пронеслась огненная струя, и он со стуком шлёпнулся на каменный пол.

Небесная дракониха резко развернулась. Перед ней, свирепо фыркая, стояла юная Цунами из морского племени. В острых белоснежных зубах дракончика застряла золотисто-рыжая чешуйка. Сплюнув её, Цунами гневно сверкнула глазами.

– Хватит придираться к Глину! – рявкнула она. – Не то я снова тебя укушу!

Тёмно-синяя чешуя Цунами мерцала в свете факелов, словно кобальтовое стекло. Жабры на длинной шее гневно вздувались и опадали.

Усевшись на пол, Кречет изогнула хвост, рассматривая следы зубов.

– Прелесть, да и только! – оскалилась она, покосившись на Цунами. – Защищаешь того, кто пытался убить тебя ещё в яйце.

– На наше счастье, рядом оказались вы, большие добрые драконы, – ехидно протянула Цунами, – и мы не устаём вас благодарить, ведь только и слышим, что о своём чудесном спасении. – Она обошла дракониху и решительно втиснулась между нею и Глином.

Юный дракончик поморщился, он терпеть не мог ту историю. Ему ни разу не хотелось причинить кому-либо вред. Что его дёрнуло напасть на едва вылупившихся приятелей? Неужели в нём и впрямь сидит кровожадный убийца?

Другие воспитатели, Ласт и Бархан, тоже говорили, что из яйца Глин вылупился диким и свирепым, и его пришлось бросить в реку, чтобы угомонить. Кречет пыталась разбудить в нём злобу, необходимую в бою, но как? А главное, не возненавидит ли он тогда сам себя? А что скажут друзья? Когда Глин пытался представить, что он чуть не натворил в первый свой день, весь его внутренний огонь, казалось, превращался в лёд.

Что бы ни говорила небесная дракониха, а становиться безжалостной машиной для убийства Глину как-то не хотелось.

С другой стороны, исполнить пророчество иначе никак невозможно.

– Ну ладно, – снисходительно фыркнула Кречет, – мы и так уже закончили. Ещё один минус в твоём свитке с оценками, болотный! – Плюнув напоследок язычком пламени, она развернулась и покинула зал для боёв.

Проводив рыжий хвост печальным взглядом, Глин без сил плюхнулся на каменный пол. Казалось, каждая его чешуйка горит огнём.

– Завтра она на тебе отыграется, вот увидишь, – мрачно заметил он.

– Неправда, Кречет не злая! – воскликнула Цунами с возмущением. – Такого ни разу не было, совсем не похоже на неё.

– Не смеши, – простонал Глин, – у меня все рёбра переломаны.

– Глупости! – Она ткнула его носом в бок. – Драконьи кости крепче алмаза. Подымайся и окунись в воду, всё пройдёт.

Глин в ужасе спрятал голову под крыло.

– Нет! Там холодно!

Окунуться, по мнению Цунами, помогало от всего на свете. Устал? Болят кости? Чешуя пересохла? Военная история не лезет в голову? «Прыгай в реку!» – был неизменный ответ на любую жалобу, и морского дракончика нисколько не волновало, что лишь она одна могла дышать под водой, а почти все остальные терпеть не могли мокнуть.

Впрочем, Глина сырость как раз не останавливала, а вот холод… Вода в подземном потоке, протекавшем через пещеру, была просто ледяная.

– Давай, живо! – скомандовала Цунами. Вцепилась Глину в хвост и потащила к реке. – Увидишь, сразу полегчает.

– Неправда! – вопил он, царапая когтями каменный пол. – Мне поплохеет! Отстань, уйди! A-а… Гр-р-р… – выкрики превратились в беспомощное бульканье.

Всплыв на поверхность нескладным бурым пузырём, земляной дракончик кое-как дошлепал до мелководья и улёгся на пологом уступе скалы. Цунами меж тем вовсю резвилась – выписывала круги, ныряла и плескалась, как огромная сверкающая рыбина. Глин ни за что не признался бы, но она оказалась права: ожоги и ушибы почти совсем перестали его беспокоить. Быстрый поток мигом смыл копоть и помог избавиться от щебня, застрявшего в чешуе.