Питер Леранжис - Семь чудес и временной разлом

– Он дышит, – сообщила Элоиза. – Но посмотрите на его голову! Мне… Мне страшно.

– У Касса локулус исцеления, – напомнил Марко и потянулся к лямкам рюкзака Касса.

Когда он дернул за замок молнии, Касс судорожно застонал, его лицо исказилось в гримасе.

– Дай-ка мне, – вызвался я.

Я осторожно расстегнул молнию и заглянул внутрь. У Касса тоже был локулус невидимости, но этот я мог видеть, значит, это был локулус исцеления. Элоиза, Марко и Калани крепко держали Касса, пока я медленно вытаскивал из отсека сферу.

Дождь усилился, и мне пришлось протереть глаза от воды. Я коснулся локулусом лба Касса, и он вздрогнул. Его голова медленно повернулась, возвращаясь в нормальное положение, шея выпрямилась. Калани осторожно отодвинула Касса от дерева, давая его голове место. Его веки задрожали.

– Эй, брат Касс, – позвал Марко. – Добро пожаловать в дождливый полдень в Раю.

– М-м-м, – застонал Касс и широко открыл глаза. Взгляд у него при этом был немного дикий.

– Марко, – напомнил Марко. – Или, может, ты вспоминаешь титул «Великолепный»? Или «мой герой»?

– Массарим! – закричал Касс, указав пальцем куда-то нам за спину.

Мы все резко развернулись. На другом конце поля верхом на гигантском черном жеребце сидел высокий худой человек в надвинутом от дождя капюшоне. Его глаза смотрели пронзительно, точно ястреб на добычу, гладкое лицо обрамляли бородка и усы. Он выглядел моложе, чем когда я видел его во Сне, должно быть не старше двадцати. Позади него замерли в ожидании два крупных всадника в плотно облегающих головы капюшонах и с мечами на поясах.

Я сообразил, что они наверняка начнут задавать вопросы, а мне нужно было как-то их понимать. Мои руки на автомате потянулись к рюкзаку за локулусом языков, и лишь тогда я вспомнил, что он был внутри мертвого зеленого чудовища, которое, все еще с наполовину проглоченным Сфинксом, лежало в тридцати ярдах от нас.

Массарим что-то крикнул нам на атлантийском.

– Звучит не очень дружелюбно, – заметил Марко.

– Он сказал: «Превосходное применение королевских локули… в руках грязных воров-чужеземцев»… – перевела Калани отрешенным, мечтательным голосом. Вытянув перед собой руки, она пошла навстречу сыну: – Мальчик мой. Мой юный красавец-сын…

При виде приближающего к нему громоздкого Торквина конь Массарима испугался и попятился. Принц что-то сердито закричал королеве.

– Ты не узнаешь свою мать, Массарим? – спросила Калани.

– Нет, конечно! – закричал Касс. – И, если что, вы говорите по-английски! Что к лучшему, потому что вы сейчас огромный, страшный, бородатый дядька, и если вы продолжите утверждать, что вы его мать, он может вас убить!

Позади Массарима послышался топот копыт. Из леса выскочил мощный жеребец с украшенными драгоценными камнями поводьями и сверкающим золотом седлом. У меня ушла секунда, прежде чем я узнал всадника, широкоплечего мужчину в тунике и парчовой шляпе, уставившегося на нас немигающим злым взглядом.

– Эй, как жизнь, король Ула’ар? – воскликнул Марко. – Помнишь нас?

Калани молча смотрела на своего мужа. Из-за деревьев к королю, ведомая на длинной веревке, потрусила еще одна лошадь. Ее всадник был небольшого роста, его руки были связаны, а лицо и фигуру скрывал просторный балахон с капюшоном.

Прогремел гром, и молния ударила в дерево неподалеку от всадников, отломав ветку, которая с гулким звуком упала на землю. Конь Массарима испуганно всхрапнул, и принц хлестнул по его крупу хлыстом. Дождь полил стеной, точно кто-то наверху отвернул небесный кран на максимум.

Но мои глаза, не отрываясь, смотрели на маленькое серьезное лицо, выглядывающее из-под капюшона связанного всадника. Лицо, которое растянулось в немного кривой улыбке – уголок рта слева поднялся выше, чем справа.

– Джек? – спросила Эли Блек. – Ты чего так долго?

Мой рот молчал. Ни тебе «Эли!», или «Поверить не могу, что у нас получилось!», или «Я сейчас заплачу», потому что мой язык пересох, а ноги понесли меня на скорости, наверное, миллион миль в час навстречу Эли.

Я чувствовал, как губы раздвигаются в улыбке. Впервые в жизни я двигался быстрее Марко. Он и Касс остались позади и в восторге орали во все горло.

Но Эли смотрела на меня с выражением крайнего испуга.

– Джек, нет! – закричала она.

Что-то ударило меня в грудь, и меня отбросило назад. Марко прыгнул мне навстречу, но врезался я в Касса, и мы вдвоем рухнули на мокрую землю.