Уш Лун - Ботинки с мотыльками

Она усадила медвежонка на маленький деревянный столик у кровати. Клеменс Вундер кивнул.

– Конечно. Но мы сделаем это позже. А пока что вперёд – забодай подушку.

Он задёрнул занавески, чтобы утренний свет не мешал племяннице уснуть. Мастер подождал, пока она устроится поудобнее, погладил её по голове и потихоньку вышел из комнаты.

Хотя Лилли устала так, что глаза закрывались сами собой, она не могла заснуть. Мысли выделывали в голове сальто-мортале. Опять пришлось бежать сломя голову. Опять новый дом.

Разумеется, Лилли была неплохо подготовлена к такой жизни. Клеменс Вундер уже принёс наверх её чемодан. Можно раздвинуть специальную перекладину и повесить одежду на вешалки. Чемодан был так огромен, что в нём умещались все её вещи, даже учебники для занятий с месье Арчибальдом.

Дети, познакомившиеся с месье Арчибальдом, с ходу в него влюблялись. Ещё бы – дракон, и вдруг домашний учитель. Лилли же тосковала по настоящей обычной школе с обычными скучными учителями. Занятия на дому и отсутствие одноклассников быстро надоедали. Тут не помогал даже тот факт, что учителем у неё был дракон, много воображавший о своём благородном происхождении от французских дворян.

Лилли тяжело вздохнула. Посещать обычную школу она сможет только тогда, когда получится победить Жадин, захвативших в плен её родителей. Лилли вдруг почувствовала щемящую боль в сердце. Так бывало всегда, когда она вспоминала о родителях. Она за них очень тревожилась.

Жадины хотели завладеть обувной мастерской дяди Клеменса. Они похитили её родителей и теперь охотились за ними. И всё потому, что сапожник владел ремеслом изготовления волшебной обуви, а Лилли тоже обладала этой способностью и прошла у него обучение.

Лилли очень гордилась, что унаследовала этот дар. Всякий раз, когда ей вместе с дядей удавалось помочь ребёнку, сшив для него волшебную обувь, она ужасно радовалась. Но при этом страшно скучала по родителям и такому месту, где, в конце концов, можно было бы остановиться и никуда больше не уезжать.

Её больше всего пугало, что даже дядя Клеменс не знал, сколько существует на свете этих Жадин. Он подозревал их в способности менять внешность и пытался выведать это поточнее.

Лилли натянула одеяло до самого носа. Итак, девочку, которой на этот раз понадобилась настоящая обувь, зовут София. Лилли с нетерпением ждала с ней встречи.

– Хоть бы София пришла к нам поскорее, – пробормотала она, засыпая.

Начиная с большой перемены, София подпрыгивала от радости всякий раз, когда вспоминала о лежащем в кармане письме. Его прислал Расмус – приглашал на день рождения в выходные через две недели.

«Привет, София!

Я отмечаю день рождения!

Надеюсь, ты не прочь поучаствовать в маленьком соревновании на скалодроме. Прихвати с собой спортивную обувь, хорошее настроение и порцию смелости.

Тогда ты почувствуешь себя как дома на моей вечеринке.

Я знаю, что ты не страдаешь головокружением, но справишься ли ты с канатным паркуром?

Будет классно, если ты придёшь!

Софи выучила текст письма наизусть.

С ума сойти! Расмус её ещё ни разу не приглашал. Да и провести денёк на тренажёрах для скалолазов было бы здорово – она давно об этом мечтала. Вот только родителей невозможно было уговорить на это, потому что они считали скалодром не подходящим для детей местом.

В последнем субботнем выпуске ежедневной газеты был опубликован большой репортаж из парка скалолазов с фотографиями. Там разрешали лазить даже первоклашкам – разумеется, под присмотром специально обученных взрослых. София сохранила газетную полосу и повесила её над своим письменным столом. Она в самом деле не могла понять беспокойства родителей. Ведь она страшно любила лазить, и это у неё неплохо получалось.

На уроках физкультуры это получалось лучше только у Расмуса. Его отец был капитаном большого корабля и почти весь год бороздил океаны по всему свету. Расмус хвастал, что ещё в детсадовском возрасте забрался на самую высокую мачту и увидел оттуда пиратское судно. София ему не верила, но лазить он и правда умел отменно. На прошлой неделе достал волейбольный мяч, который София на переменке нечаянно забросила в сад въедливой госпожи Херцог. Он перелез через высокую стену безо всякого труда, будто Человек-паук.