Лиза МакМанн - Морские приключения мышки Клариссы

– Она верит в меня, – прошептал он себе. И почувствовал себя не таким беспомощным, как мгновение назад.

Только что значат эти слова? Ведь раньше никто-никто из всей большой семьи не говорил ему прямо, что верит в его силы. Наоборот, постоянно осуждали его за стремление чуть что убегать. И часто открыто обсуждали его страхи, будто так можно было их уменьшить. А вот он сам мог и поспорить: страхи делали его сильнее, ведь, постоянно бегая, он окреп физически. Чарльз Себастьян тяжело вздохнул. Теперь обсуждать их было не с кем. А вдруг Кларисса сказала ему правду? Вдруг она в самом деле верит в него?

Что сейчас с его сестрой? Сможет ли она выжить в плавании, когда вокруг морская вода и матросы? Чарльз Себастьян сомневался, и от этого сомнения ему стало совсем не по себе. «Я тоже верю в тебя, – подумал он. – Верю вопреки всему». Даже если Кларисса обманула его, то наверняка она очень хотела, чтобы ее слова оказались правдой. И это уже хорошо. Сестра сказала ему эти слова, он сам сказал их себе – и это дало силы двигаться дальше.

Еще немного подрожав, Чарльз Себастьян метнулся к высоченной клетке, которая крепилась к черной стене длинными толстыми цепями. При каждом наклоне судна они громко звенели. В клетке, поджав коленки и свесив голову, сидела девчонка. Та самая, в матросской форме. Это ее толкал перед собой офицер. Чарльз Себастьян раньше ее не видел – наверное, она работала в другой части корабля.

Запястья у девчонки были замотаны веревкой, а от железных обручей на щиколотках тянулась цепь – это показалось Чарльзу Себастьяну слишком жестоким и безжалостным, ведь она и так сидела в клетке на открытой всем ветрам палубе. Но он не раз видел, как моряки дрались друг с другом, намеренно причиняли боль, поэтому подобное обращение с пленницей не сильно его удивило. Может, они заковали ее в кандалы, потому что она похожа на него: острые зубы способны перегрызть какую угодно веревку, хрупкое тело умеет протискиваться через самые узкие прутья, и офицеры боятся, что она сбежит. Чарльз Себастьян разглядывал прутья клетки: расстояние между ними слишком большое, рассчитано на взрослых крепких матросов, а не на детей.

Девчонка задрожала. Мышонка она не видела. Чарльз Себастьян пошел вдоль края клетки, стараясь дышать спокойно, чтобы не поддаваться бившемуся в груди страху. Он прополз вдоль черной стены и обнаружил на противоположной стороне что-то типа ниши с клеткой. Ко входу в виде арки вела наклонная доска. Внутри виднелся слой слежавшейся соломы. Чарльзу Себастьяну место показалось теплым. Он взбежал по доске и залетел внутрь. В клетке оказалось три огромных шара из перьев. И они пахли. Пахли как живые. Чарльз Себастьян никогда не видел ничего подобного. И смотрел во все глаза, пытаясь разобрать, что же перед ним такое. Неужели те самые куры, от встречи с которыми предостерегала мама?

Чарльз Себастьян не раз слышал, как судовой повар отправлял Тануку принести яйца из-под Мейбл, одной из живших на судне куриц. А мама рассказывала мышатам, что куры свободно гуляют по кораблю, иногда даже спускаются с верхней палубы, если в их клетку попадает дождь. «Они выклюют вам глаза! – пугала она. – Держитесь от них подальше. Курам вполне может прийти в голову съесть надоедливых мышат».

До этого момента Чарльз Себастьян никогда не встречал кур, поэтому растерялся, оказавшись прямо в их логове. Паника охватила его. Хотелось тут же броситься прочь. Да когда же он снова окажется в безопасности? Он спасся от пасти безжалостной кошки, чтобы теперь куры лишили его зрения или заклевали на смерть? Будет ли конец у этой жуткой ночи?

Чарльз Себастьян бросился вниз по доске, через всю палубу в сторону носа судна. Он не бежал по прямой, вилял, пока не оказался перед трапом, ведущим вниз. Замер у ступенек. Вспомнил, что, спасаясь от Патронессы, взлетел по лестнице. А значит, путь вниз – правильный. И Чарльз Себастьян начал спуск. Спрыгивал на ступеньку, отдыхал, пытаясь унять дрожь, и снова спрыгивал. У него была цель – добраться до самого низа.

Но, оставив позади весь трап и тут же спрятавшись под ним, Чарльз Себастьян понял, что ничего не узнает. Где камбуз? Где его кладовка? Ему ведь всего лишь хотелось попасть в знакомое место. В место, которое казалось ему домом.

Чуть слышные шаги заставили его обернуться. Еще одна проклятая рыжая кошка. Куркума – так ее зовут. Сердце выпрыгивало из груди. Чарльз Себастьян заметил под лестницей моток толстой веревки и нырнул в него, вжался. Заметила ли его Куркума? Он потерялся. И это страшно. Он хочет пить. Он хочет есть. Он падает с лап от усталости. Он убит горем. А теперь еще и кошка. Душа ушла в пятки и растворилась там только оттого, что он представил, как Куркума приближается к нему, смотрит на него своими ужасными желтыми глазищами.