Элиот Шрифер - Миссия - Суперпропажа

– Вообще-то нет, я думала о той льняной пляжной сумке.

– Я храню в ней запасные кухонные полотенца. Тебе придётся разобрать их, если ты хочешь её использовать.

Опустошая полотняную сумку, Эсквайр поглядывала на мистера Пеппера. Он всё ещё смотрел на купальный костюм, пихая его то туда, то сюда лапой. Она позаботится о том, чтобы он получил удовольствие от этого отпуска, она уж постарается.

Эсквайр весело продолжила собирать вещи, пока мистер Пеппер затих, изучая во всех подробностях свой новый купальный костюм.

Они оба были так заняты, что не заметили, как загорелась вторая лампочка на панели. Та, которая была подписана «Чрезвычайно срочно».

Они отправились в Майами, зайцем проехав на товарном поезде, а закончили путь на морской черепахе. «Решено, отныне мы путешествуем на черепахах», – объявила Эсквайр, устроившаяся высоко на покатой спине животного.

Окружавшее их море было хрустально-голубое, волны совсем спокойные, а на горизонте были лишь острова с белым песком и перьями зелёной листвы. Морская черепаха Миртл превосходно справлялась с задачей держать спину над водой, так что Эсквайр и мистеру Пепперу не приходилось волноваться, что они упадут в море.

Но всё-таки петушок сидел точно между коленями Эсквайр.

– Только тебе в голову могло прийти, что доверить наши жизни совершеннейшей незнакомке посреди океана, это хорошая идея, – закудахтал мистер Пеппер.

Эсквайр похлопала панцирь морской черепахи:

– Миртл вовсе не незнакомка! Мы мило поболтали на Южном пляже. У меня такое чувство, будто мы уже хорошие друзья.

Миртл ничего не ответила. Она была занята, она плыла.

– Я уже готов вернуться на твёрдую землю, это точно, – заявил мистер Пеппер, скрестив крылья жестом, ясно сказавшим Эсквайр, что с разговорами покончено.

Она сняла солнечные очки (бумажные, стянутые из мусорки позади детской оптики, затем украшенные блёстками) и подняла к глазам бинокль.

– Твоё желание скоро сбудется, мистер Пеппер.

Под солнцем протянулся сверкающий пляж, в дальнем его конце стояла на якоре громадная яхта. Эсквайр разглядела крутящихся на палубе людей – вероятно, готовившихся к выступлению Диззи Диллинджера. На другом конце острова был большой курортный отель с множеством бассейнов, дверей и балконов. Потеющие люди, одетые во всё чёрное, устанавливали сцену на подъездной аллее отеля.

– Полагаю, там будет концерт Диззи – но где же играет Битл? – задумчиво проговорила Эсквайр.

– Если только он выступает на твёрдой земле, меня всё устроит, – отозвался мистер Пеппер. – О, готов поклясться! Медуза ужалила меня под пухом!

– Нет никаких медуз на спине у этой морской черепахи, – сказала Эсквайр, потрепав друга по голове. – И мы почти на берегу… о, вот мы и на месте!

Миртл остановилась на песчаной отмели в доброй дюжине футов [3] Фут – мера длины, равная 30,48 см. от пляжа. Черепаха подняла голову над водой и изогнула шею, чтобы пригвоздить их взглядом одного глаза.

– Я не готова подплывать ближе. Я предпочитаю держаться от людей подальше.

– Весьма разумно, – согласился мистер Пеппер. – Мы непременно навестим твою кладку яиц, пока мы здесь, как ты и просила. – Он тревожно поглядел вниз на морскую воду.

– Благодарю вас, – ответила Миртл. – Лисице или петуху намного проще прокрасться по берегу. Даже разряженным в странные одёжки.

– Тебе нравится узор на моём жакете? – гордо вопросила Эсквайр. – Я считаю, что солнечные очки делают образ законченным.

– Мы недолго будем носить эту одежду, – проворчал мистер Пеппер. – Я не собираюсь допустить, чтобы по твоей милости нас опять поймал охотник.

– Сильное заявление от того, кто так и не снял свой фартук с клубничками. И пока мы здесь, вот увидишь, я надену на тебя тот купальный костюм, мистер Пеппер, – пообещала Эсквайр, шагнув в морскую воду. Та доходила ей до живота, и хвост намок. Это дивно охлаждало – мохнатая шкура поджарилась на солнце. – Через три дня нам нужно возвращаться, – сказала она Миртл. – Возможно, ты согласишься отвезти нас обратно?

– Конечно. А тем временем я найду что-нибудь удобоваримое. Намучилась я в последнее время с питанием – съела хрустящую медузу, и от неё мне что-то нехорошо.