Редьярд Киплинг - Сказки старой Англии (сборник)

«Вот тебе твой рыцарь, братец, – заявил он, – а для пущей забавы я прихватил и своего дурака. Ну что, саксонский Самсон, тяжелы ворота Газы?»

Хью вывернулся из-под его руки, бледный как смерть, и пристроился рядом со мной. Старик растерянно заморгал.

Все мы взглянули на короля, но он улыбался.

«Раэри, – сказал он, – чтоб загладить свою нынешнюю провинность, обещал мне показать после ужина кое-что любопытное. Так это и есть твой человек, Раэри?»

«Он самый, – ответил шут. – И я был его господином и покровителем с того самого часа, как подобрал его на Стамфордском мосту, где он сидел возле виселицы и рассказывал коршунам, что он – Гарольд, король английский!»

Тут все замолчали, и Хью, точно женщина, спрятал лицо на моем плече.

«Это правда, – прошептал он мне на ухо, – ужасная правда! Старик доказал мне это дважды: во время гона, когда ты ушел, и сейчас, в нашей хижине. Он и вправду Гарольд, мой король!»

Де Акила выступил вперед. Он пригляделся к старику, обошел вокруг него – и будто сглотнул комок в горле.

«Клянусь святыми мощами!» – пробормотал он.

«Вот уж бывает – попадешь не целясь!» – отозвался Раэри.

Старик и впрямь вздрогнул, будто от удара стрелы.

«За что вы меня мучаете? – спросил он по-саксонски. – Да, я поклялся на святых мощах, что отдам мою Англию великому герцогу…»

Он обвел нас глазами и пронзительно закричал:

«Лорды, он захватил меня еще в Руане – целую жизнь тому назад! Если б я не дал клятву, меня бы до самой смерти не выпустили! Что же мне оставалось? Я и так живу в темнице. Не надо, не надо бросать камни!» – и он заслонился руками, трясясь от страха.

«Сейчас им опять овладеет безумие, – сказал Раэри. – Ну-ка, новоиспеченные епископы, изгоните из него злого духа!»

«Гарольд убит при Сантлейке, – подал голос Вильям Эксетерский. – Это ведомо всему свету».

«Ну да, – кивнул Раэри, – просто он об этом позабыл… Тебе нечего бояться, отец, – обратился он к старику. – Тебя давно уже убили: еще при Гастингсе, сорок лет тому назад без трех месяцев и девяти дней. Поговори с королем».

Старец отнял руки от лица.

«Я думал, они побьют меня камнями, – пробормотал он. – Я не знал, что стою перед королем».

И он выпрямился и расправил плечи. Росту он был высокого, только страшно худой и слабый.

Король обернулся к накрытому столу и протянул старику свой собственный кубок с вином. Тот выпил вино, сделал знак рукой – и вдруг, на глазах у всех нормандцев, мой Хью бросился вперед и, по саксонскому обычаю, на коленях принял у него пустой кубок.

«Это Гарольд! – воскликнул Де Акила. – Даже его упрямая родня склоняет перед ним колени».

«Да будет так, – отозвался Генрих. – Сядь, о прежний король английский!»

Безумец уселся. Темнолицый, суровый Генрих разглядывал его из-под опущенных век. Да и все мы, точно бараны, уставились на старика, один только Де Акила смотрел на Раэри – точно так, как когда-то всматривался в паруса на горизонте.

От вина и тепла старика разморило. Седовласая голова его склонилась на грудь, руки повисли. Глаза его были приоткрыты, но разум дремал. Он вытянул ноги; босые ступни были грязны и исцарапаны, словно у раба.

«Ох, Раэри! – простонал Хью. – Зачем ты дал им увидеть его таким ? Уж лучше б ему умереть – и мне вместе с ним, – чем покрыть себя позором!»

«Позором? – переспросил король. – Да если б я был нищ и безумен и всеми отвергнут, а Гарольд сидел бы на моем троне – кто из этих баронов преклонил бы предо мной колени?»

«Ни один, братец, – откликнулся Раэри, – разве лишь я, несчастный дурак, да еще вот этот старый нормандский краб, глядишь, составил бы мне компанию, – и он показал на Де Акилу, с которым познакомился только нынче утром. – Я и не думал срамить вашего короля, сэр Хью. Он и без того наказан – и, похоже, не по своей вине».

«Но ведь он обманул моего отца, Вильгельма Завоевателя», – нахмурился Генрих, и старый паломник вздрогнул во сне.

«Может, и так, – сказал Раэри, – но твой братец Роберт, которому нам так не терпится перерезать глотку…»

«Врешь! – засмеялся король. – Когда я захвачу Роберта, он до скончания дней будет гостем в моем доме. Сам-то он зла не замышлял, это все его чертовы бароны воду мутят».

«И все-таки, – продолжал Раэри, – Роберт может сказать, что ты не открыл ему всей правды об Англии. Прежде чем привязать веревку, братец, проверь, надежен ли сук».

«Нет сомнения, – вмешался Хью, – что Гарольда принудили дать клятву герцогу Вильгельму».