Робин ЛаФевер - Теодосия и последний фараон

– Наступательное? – Мне показалось, что я ослышалась.

– Да. Вот, например. – Квиллингс взял со стола золотую авторучку. – Она заряжена проклятием, причем очень тяжелым. Пораженный этим проклятием человек чувствует себя так, словно его раз за разом жалит сотня скорпионов. Если нажать здесь, а затем повернуть вот так, раздавится помещенная внутри ручки стеклянная капсула, и помещенное в ней проклятие вырвется наружу. После этого вам нужно будет направить ручку в сторону того, кого вы хотите поразить, и быстро отступить назад, чтобы проклятие не приклеилось к вам самой.

Я посмотрела на ручку, испытывая одновременно восхищение и отвращение.

– Хитроумная вещица.

– Возьмите ее.

Преодолевая внутреннее сопротивление, я протянула руку и осторожно взяла ручку.

– И наконец, вот это, – сказал мистер Квиллингс, показывая мне прелестную серебряную пудреницу, очень похожую на ту, которой пользуется моя мама.

– Ой, какая красивая! – воскликнула я. – Только, боюсь, мне еще рано пудриться.

– Пользоваться этой пудрой вы не станете никогда, – хмыкнул Квиллингс. – Она сделана из мелко растертого песчаника, собранного в усыпальнице фараона…

– И обладает магическими свойствами!

– Вам известно об этом? – Судя по его лицу, Квиллингс был потрясен.

– Да, известно. Скажу больше – я однажды использовала это оружие, когда оказалась загнанной в угол одним очень мерзким человеком.

– Что ж, в таком случае мне не нужно объяснять вам, как действует это оружие. Берите его.

Я посмотрела на пудреницу, вспомнила изуродованное лицо Боллингсворта и отрицательно покачала головой:

– Нет, сэр.

– Почему?

– Мне кажется, это… подлое оружие.

– Но вы сказали, что однажды уже использовали его!

– Да, но тогда я была загнана в угол, врагов было сразу несколько и у меня не оказалось под рукой ничего более подходящего, чем пыль из гробницы фараона. Честно говоря, вообще ничего другого не было.

Профессор как-то странно взглянул на меня – так, словно слегка разочаровался во мне.

– Как я понимаю, вы очень спокойно обращаетесь с египетской магией.

– Думаю, слово «спокойно» вряд ли вообще уместно, когда речь идет о египетской магии, – ответила я, разглядывая авторучку, которую продолжала держать в руке. – Да, иногда мне приходится прибегать к магии, чтобы обезопасить себя, но при этом я всегда использую только то, что подвернется в этот миг под руку. А вот носить при себе магическое оружие, заранее планируя пустить его в ход, – это, по-моему, совсем другое дело. Особенно оружие, заряженное такими мощными проклятиями. – С этими словами я положила авторучку назад на стол и добавила: – Между прочим, я не думаю, что такое оружие вообще может мне понадобиться. Задание у меня очень простое – я должна передать в Луксоре из рук в руки два артефакта, а все остальное время буду помогать своей матери на раскопках.

Квиллингс посмотрел на лежавшую на столе авторучку и пудреницу, затем приблизился ко мне еще на шаг, и мне пришлось задрать голову, чтобы видеть его глаза.

– Вы в самом деле думаете, что все будет так просто? – спросил он. – Особенно сейчас, когда Хаос разжигает волнения на улицах…

– За этими волнениями стоит Хаос?

– Мы уверены, что это так. Кто-то за всем этим точно стоит, и почти наверняка это Хаос. Вы должны понять, мисс Трокмортон, здесь обстановка совсем иная, чем в Англии. Операции, которые Вигмер проводит в Лондоне, можно назвать тыловыми, а здесь мы находимся на передовой линии борьбы с Хаосом. Вигмер в основном подчищает то, что сумело проскользнуть у нас между пальцев. Но основная схватка со злом протекает здесь, и это означает, что мы должны вести себя более активно и решительно.

От слов профессора у меня по спине пробежал холодок.

– А теперь возьмите это, – он взял со стола авторучку и пудреницу и буквально втиснул их мне в руки. – И не бойтесь использовать их. Помните, что вы защищаете не только свою жизнь, мисс Трокмортон, но и жизни многих и многих ни в чем не повинных людей, которые даже не подозревают о существовании черной магии и тех ужасных бедах, которые она может причинить, вырвавшись на волю.

Я неохотно взяла авторучку и пудреницу и засунула их в карман так быстро, будто они обжигали мне пальцы. Мне вдруг ужасно захотелось как можно скорее оказаться подальше от Квиллингса и его мрачной лаборатории.

– Это все, сэр? – спросила я. – Если да, то мне нужно поспешить к маме. Ей не так уж много нужно было обсудить с мсье Масперо.