Доктор Сьюз - Слон Хортон и город Ктотов

В жарких джунглях, в июле, в стране какаду
Слон Хортон плескался в прохладном пруду.
Так славно купаться… так тихо вокруг…
Вдруг Хортону некий послышался звук.

Слон замер, привстал, огляделся в тиши —
Как странно: вокруг не видать ни души.

И снова! Как будто чуть слышимый стон:
«На помощь! Спасите!» — и думает слон:
«Здесь бедствие терпит неведомый кто-то…
Не видно ни лебедя, ни бегемота,
Так кто же зовёт?»
— Я готов вас спасти,
Но кто вы, простите? И где вас найти? —

Спросил он — но воздух звенит пустотой,
И только пылинка летит над водой.

— Не слыхивал я, чтоб пылинка звала
На помощь, — бормочет он. — Ну и дела…
А вдруг на пылинке сидит существо?
И голос, который я слышал, — его?
Пылинку — и ту я заметил не сразу,
А он-то и вовсе невидимый глазу.

Он там, на пылинке, он плачет и стонет:
Попал он в беду и в пруду он утонет,
Летит он один без руля и ветрил,
Уже из последних он держится сил,
А с берега ветер безжалостно дует…
Он мал, но он мыслит, но он существует!

И, вытянув хобот могучий вперёд,
Берёт он пылинку, на берег идёт
И медленно-медленно, бережно, нежно
Её опускает на клевер прибрежный.

— Фырк! — фыркнуло с берега. — Я, кенгуру,
Здесь вижу нелепых фантазий игру!
Чтоб кто-нибудь был так бессовестно мал?!
— Фырк! — в сумке её кенгурёнок сказал.

— О, что вы! — им Хортон промолвил в ответ. —
Я слышал прекрасно, сомнения нет.
У нас, у слонов, замечательный слух —
Поверьте, что их там не менее двух!
А может быть, трёх! Или даже восьми!
Вдруг там поселилось семейство с детьми?
Их ветром носило, их било волной —
Прошу, не шумите, им нужен покой!

— Семейство? — смеясь, кенгуру продолжала. —
Ты глуп! Ты дурак! Ты болван, каких мало!

— Да, мало, — сказал кенгурёнок, и тут
Вдвоём с кенгуру они плюхнулись в пруд.

— Ужасные брызги! — нахмурился слон. —
Что если намокнет и свалится он?
С друзьями, с детишками в мокрой воде?
Мной, Хортоном, брошены в этой беде?
О нет, никогда, я им должен помочь! —
Он клевер сорвал и уходит с ним прочь.

Тем временем в джунглях шептались соседи:
«Наш слон сам с собой говорит! Видно, бредит!
Какая-то чушь на каком-то цветке!..»
А Хортон в тревоге бродил и тоске: —
Что делать мне с ними? Пристроить их тут?
Повсюду опасности их стерегут.
Нельзя их оставить, ведь, как ни взгляни,
А мыслят они, существуют они!

Тут Хортон застыл:
Голосок говорил!
Слон к уху цветочек поднёс — и едва
Сумел разобрать вот такие слова:
— О друг благородный, спасибо! Ты спас
От страшных несчастий сегодня всех нас.
Спас наши жилища, и рощу, и пашню,
Спас ратушу, водонапорную башню,
Гараж, и больницу, и школу, и храм,
Футбольное поле и универсам.

Слон ахнул:
— Так там целый город с домами?!
— О да, — был ответ, — по сравнению с вами
Мы крошки, я знаю, но наши дома
Для нашего роста просторны весьма.
Ктотаун зовётся наш город, и он
Уютен, и светел, и чисто метён.
И я, его мэр, и все жители — ктоты —
Тебе за твою благодарны заботу!

И Хортон сказал ему так: Мистер мэр,
Я не дам вас в обиду, уважаемый сэр!

Вдруг слон на спине ощутил шебуршенье,
Скакание лап и цеплянье за шею!
Это макаки семейства Вреднюг
Лезли по Хортону в четверо рук:
— Ха! Вот так бред! Города на цветке,
Мэры в пылинках и мир в кулаке!
Ну-тка, дадим ему братский урок!

Длинные руки хватают цветок,
Сверху лианы скрипят, как канаты,
Щёлкают хищные клювы пернатых,
В небе быстрейший из горных орлов,
Птица по имени Вамм Дам-Пинкофф!
Машут макаки: «Сюда, чемпион!»
Делает круг и спускается он.

— Ты, Дам-Пинкофф, всем известная птица,
Зверю на суше с тобой не сравниться!
Сбудь это с рук, то есть с клюва, будь другом!

Хортон моргнуть не успел от испуга,
Как на него от большого крыла
Тень, словно чёрная скатерть, легла.

И взвился орёл, и могучие крылья
Всё выше и дальше его уносили.
Весь вечер, всю ночь, выбиваясь из сил,
По острым камням за ним Хортон спешил,
И звал, и просил:
— Отпусти их, не мучай!
Они хоть и меньше, но мы их не лучше!

И где-то в высокой над ним вышине
Послышался клёкот:
— Повякай-ка мне!
Я пташка, порхаю себе без забот,
А спрячу чего, так и слон не найдёт!