Геннадий Дмитрин - Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике

Как вы отнесетесь к такому сообщению: «Я совсем еще ребенок. Мне только 16 лет…»? Далее уточнялось: «Но ребенок со своими мыслями, чувствами, переживаниями». И подпись: «Студентка первого курса педагогического училища Вера». Сотрудников редакции, куда пришло письмо, это озадачило: право же, не часто доводится встречаться со столь откровенными признаниями в затянувшемся детстве, да еще с оттенком самолюбования. Ладно бы девушка просто слегка пококетничала, поиграла словами. Нет. Дальнейший ее рассказ о себе, о своих привычках и привязанностях отражал точность ее самооценки.

Однако сам факт появления такого письма в редакционной почте никого особенно не удивил. Ведь и до него было известно, что имеется определенная прослойка молодых людей, чувствующих себя детьми до 20—25 лет, легко согласившихся с ролью великовозрастных иждивенцев. Им кажется, что чем дольше продлится состояние беззаботности, тем счастливее будет их жизнь. Они как бы живут настроением новогоднего праздника: все должны дарить тебе подарки — ведь ты же ребенок! Родители должны как можно лучше одевать тебя, лелеять, беречь, учителя — служить тебе, отдавать свои знания. Друзья — скрашивать досуг. Ты же никому и ничего не должен: какой спрос с дитяти?!

Тем не менее метать критические стрелы в адрес нашей юной корреспондентки показалось занятием бесполезным. Такой она сложилась к сегодняшнему дню и немедленно, тут же не переменится. Но попытаться исследовать проблему в целом и поискать ответы на ее некоторые вопросы, безусловно, стоит, даже необходимо, поскольку линия поведения студентки Веры, как мы видим, есть отражение каких-то тенденций времени.

Попробуем начать наше маленькое исследование опять же с конкретного случая — с истории, приключившейся с Виолеттой Д. из Магнитогорска. После окончания 9-го класса решила она уйти из школы. Почему же? Девушка вдруг ощутила вокруг себя пустоту — состояние странное, нечто вроде «одиночества общительного человека». Все, казалось бы, складывалось у нее благополучно: училась без троек, могла поговорить красиво, одевалась лучше всех в классе, родители души в ней не чаяли, удовлетворяли каждое желание, любую прихоть. И показалось Виолетте, будто она как бы старше, взрослее своих сверстников-одноклассников: живут-де они детскими интересами, «радуются каждому пустяку». Отсюда и мысль пришла: дружить здесь ей не с кем и вообще пора новое общество искать, иную жизнь начинать.

Тогда-то и задумала «сбежать». А куда? Сама толком не знает. К тетке уехать бы, к женщине твердого характера. Однако и это смутное намерение, как оказалось, не могло осуществиться: девушка вдруг вспомнила, осознала, что совершенно не готова к самостоятельной жизни:

«Я же тряпку в руках держать не умею, собственную постель ни разу не заправляла, воротничка к форме не пришила! Кому я нужна такая?! Как же поступить? Бросить школу и ждать, когда на мне кто-нибудь женится? А что еще?»

Свой крик души Виолетта выплеснула на страницы молодежной газеты в обольстительной надежде, что кто-то со стороны поможет решить за нее и эту личную проблему. Почта откликов на ее тревожный сигнал оказалась лавинной, численно очень большой. Пусть подчас строго, даже сердито судили о поведении и привычках Виолетты представители старшего поколения и ее сверстники, но всегда — с надеждой на ее моральное выздоровление, решительное изменение стиля жизни.

Разговор зашел по сути дела о том, что следует понимать под взрослостью — вольготность поведения, самоуверенность во взглядах или основательность поступков и дел? Виолетте показалось, будто она уже взрослая, взрослее своих одноклассников. Однако сама же быстро обнаружила, что истинное положение вещей весьма далеко от ее первоначальных высокомерных представлений о себе и своем месте среди школьного коллектива. Именно она — «принцесса» (ее собственное определение) — предстала беспомощной перед прозой жизни, а значит, и неспособной познать ее поэзию, истинную красоту.

И читатели газеты сделали справедливый вывод. Белоручка, неумеха никогда не сможет стать взрослой в подлинном смысле этого понятия, никогда не испытает полной радости бытия, радости творчества, обречена на жалкую участь зависимого от всех и вся человека. Все истинно счастливые — это обязательно люди самостоятельные, уверенные в себе труженики, мастера избранного дела. Путь к быстрому становлению во взрослой, трудовой жизни лежал, как правило, через овладение еще в детские и юношеские годы многими элементарными навыками конкретного, в том числе чернового, будничного труда. Даже чисто вымытый тобою (тобою!) пол вызывает удовлетворение и чувство независимости. Пусть это самая малая малость, но и она — кирпичик в прочный, основательный фундамент, на котором будет происходить самостроительство жизни.