Светлана Николаева - Структура стихотворного текста в аспекте герменевтической теории интерпретации (на материале английского сонета XVI-XIX вв.)

Специфика стихотворного текста по отношению к феномену текста вообще обнаруживается как на конструктивном, так и на концептуальном уровнях. Современный этап общефилологических исследований предполагает выделение нескольких формальных признаков стихотворного текста. Наиболее устойчивыми из них по-прежнему выступают ритм/метр и рифма. На логичный вопрос о том, какой из этих признаков является облигаторным, а потому ключевым в определении поэзии, а какие – факультативными, однозначного ответа не существует. Так, согласно дефиниции, предложенной В. М. Жирмунским, стихотворная речь отличается от прозаической упорядоченностью звуковой формы, выражаемой в закономерном чередовании сильных и слабых слогов [Жирмунский, 1975: 8]. По мнению В. Е. Холшевникова, «главное свойство стихотворной речи <���…> – это ритмичность» [Холшевников, 2004: 8]. Такой точки зрения придерживается и Б. В. Томашевский, подчеркивающий, что «стихотворная речь есть речь ритмическая» [Томашевский, 1959а: 293]; на «строение ритма» как на главную внешнюю особенность поэзии указывает и В. В. Кожинов [Кожинов, 2003а: 778].

Тем не менее многие ученые сегодня сходятся на том, что ни ритм, ни рифма (сами по себе или во взаимном сочетании) не могут считаться основными дифференциальными признаками стихотворного текста. На первый план все более активно выдвигается понятие текстуальной графики. Так, один из наиболее авторитетных современных исследователей стихотворного дискурса М. Л. Гаспаров определяет поэзию как «речь, четко расчлененную на относительно короткие “ряды”, отрезки, соотносимые и соизмеримые между собой» [Гаспаров, 1993: 5–6]. При этом ученый уточняет, что такое членение – как правило, интонационное – присутствует и в прозаическом тексте, однако в стихотворении оно общеобязательно задано и графически оформлено, что наделяет текст совершенно новым качеством: «Если мы воспринимаем прозу как бы в одном измерении, “горизонтальном”, то стих в двух – “горизонтальном” и “вертикальном”; это разом расширяет сеть связей, в которые вступает каждое слово, и тем повышает смысловую емкость стиха» [Там же: 8]. Подчеркнем, что метр и рифма при этом понимаются отнюдь не как дифференциальные признаки, но лишь как средства усиления названной двухмерности.

Такая точка зрения находит отклик в целом ряде других исследований, см., например, [Куцый, 1981; Дарк, 1995; Штайн, 1995; Степанов, 1999; Федотов, 2002; Степанов, 2004] и др. О. И. Федотов, например, полагает, что графическая сегментация стихотворного текста на стихи и, далее, строфы служит «особого рода сигналом установки на стих», таким образом настраивая читателя на определенную внетекстовую структуру и историко-культурную традицию [Федотов, 2002а: 38]. В связи с этим предлагается следующее определение: «Стих – особая разновидность поэтической речи, главным определяющим признаком которой является упорядоченное чередование закономерно повторяющихся (возвращающихся) обособленных речевых звеньев (стиховых рядов)» [Федотов, 2002а: 12–13].

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Долинин К. А. Интерпретация текста: Французский язык: уч. пособие. – М.: Просвещение, 1985. – С. 18.

Чернейко Л. О. Гипертекст как лингвистическая модель художественного текста // Структура и семантика художественного текста: доклады VII Международной конференции. – М.: СпортАкадемПресс, 1999. – С. 442.

Гаспаров М. Л. Анализ поэтического текста. Структура стиха. – Л.: Просвещение, 1972. – С. 130–131.