Надежда Белякова - Зеркало

Удивительный сон приснился молодому немецкому ученому Иеронимусу. Бегал он зимней ночью босой по воде в незнакомых ему местах. И сам с удивлением рассматривал, как осторожно, на цыпочках он ступал по тёмной воде, отражающей звезды. Сначала было ему страшно, потому что боялся провалиться в воду и распугать проплывающий под его ногами косяк рыб. Но он не падал. Не тонул Иеронимус. А ступал всё увереннее, понимая, что может не только ходить по воде, но и бегать. Что сможет догнать смеющуюся босоногую красавицу, которая приплясывала, бегая по воде прямо у него на глазах, и кружилась вокруг Иеронимуса, что-то напевая на чужом ему языке. Словно дразнила, заставляя и его осмелеть и бегать по воде, так же, как и она, поднимая следом за собой целый столб брызг. Но сверкающие капли воды не падали вниз, сливаясь с водой, а летели дальше, всё выше и выше. До самого неба, превращаясь в сверкающие звезды. А от их яркого света становилось светло, как днём. И, догоняя красавицу, Иеронимус смог рассмотреть, что бежит он за нею по глади озера. Всё это он видел впервые.

Но свет этих звёзд становился всё ярче и ярче, пока не стал нестерпимо слепящим. Иеронимус зажмурился, потёр глаза и… проснулся.

Утреннее солнце протянуло свои лучи в окно его домашней химической лаборатории.

Накануне он засиделся допоздна над бумагами, исписанными только ему самому понятными формулами, расчётами и выводами. Да так и заснул сидя, опустив голову на сложенные на столе руки.

Он вскочил и стал собираться на лекцию в Университет, где он преподавал химию.

Иеронимус был всегда очень собранным, внимательным и аккуратным молодым ученым, преподающим в университете Вюртенберга. Он – вчерашний студент этого же университета, был уважаем и студентами, и профессорами. И никогда раньше Иеронимус не опаздывал на занятия.

Но с этого дня что-то изменилось в его жизни. Он стал часто глубоко задумываться посреди лекции, мысленно уносясь куда-то вдаль, с блуждающей улыбкой на устах, глубоко погруженный в мир своих грёз. Стал рассеян. И почти всё свободное время просиживал в университетской библиотеке, копаясь в словарях языков разных народов. Пока однажды не нашел то, что искал. Он убедился, что та дивная красавица из его сновидения, которая пела ему диковатыми, но напевными на слух словами, пела на русском языке. И всё, что он видел в том сне, происходило в России. Он стал живо интересоваться всем, что было связано с этой далёкой страной. И увлекся изучением русского языка, с нетерпением ожидая новостей оттуда. Вырезал статью из газеты, где написано было об открытии московского Университета в 1755 году, и там же была напечатана гравюра с изображением здания Университета.

Эту гравюру Иеронимус повесил на стене в своей лаборатории.

Иеронимус был человеком, для которого мир научных идей, поисков, дерзких мечтаний и открытий был куда дороже и интереснее тихих размеренных буден. Пожалуй, это и было основной причиной того, что он начал спешно упаковывать любовно оборудованную домашнюю химическую лабораторию. Начистил до блеска медные пуговицы нового сюртука и уложил в дорожный сундук. Он собирался в путь.

Новые ботфорты, принесенные сапожником, изготовление которых он заказал еще три месяца тому назад, оказались как нельзя кстати. И Иеронимус, обрадованный тем, как хорошо сапожник выполнил заказ, тотчас же расплатился с ним. Иеронимус сердечно попрощался со стариком, который делал обувь ещё его отцу и деду.

Старый сапожник был озадачен тем, что Иеронимус, упаковав свой небогатый гардероб и книги, готов столь внезапно покинуть милый славный Вюртенберг, прервать преподавание в университете. Он спросил Иеронимуса:

– Ради чего? Куда Вы так спешите, молодой человек?

– Я нужен там! – ответил Иеронимус, указав ему на газетный листок с гравюрой и статьей об открытии московского университета. Потом он осторожно отколол его от стены и бережно положил сверху в сундук с рукописями и книгами вместе с недавно купленной гравюрой, на которой был изображен его родной Вюртенберг в грозу.

– В путь! В путь! – стучало его пылкое сердце и звало в дорогу.

Выехал он из Вюртенберга ранним утром. Засветло, когда город спал безмятежным сном, словно укутанный заботливо лоскутным одеялом, своими густыми пестрыми осенними садами, украшенными спелыми красными, желтыми и зелёными яблоками, прекрасными осенними цветами.