Надежда Белякова: Юркины дожди

Весна в тот год выдалась холодная, без дождей. Поэтому первые душистые почки показались только к июню, к школьному выпускному балу. Еще не окрепла и не распустилась, очистив воздух, первая зелень. И на улочках Ругачева ветерок поднимал и закручивал спиралью ту особенную, городскую уличную пыль, которая бродит с порывами ветерка, гуляет, пока не прорастет трава. Особое раздолье этим волнам пыли было на школьном дворе в то время, когда все были в школе. Когда-то отбитую хулиганами табличку «Ругачевская общеобразовательная школа № 1» каждые каникулы все собирались обновить, но руки не доходили. И в этот день от нее, с отколотым уголком, отскакивали особенно яркие солнечные зайчики.

Пустующие классы школы были залиты солнцем первого теплого дня. Актовый зал, заполненный учениками, вскипал то шумом, то смехом. Здесь собрались чествовать выпускников школы, вручая им аттестаты зрелости.

Окна актового зала были раскрыты. По стареньким боковым ступенькам сцены поднялись директор школы, завуч, учителя. И засидевшаяся за расстроенным роялем старенькая учительница пения бодро заиграла туш.

На сцене в строгом костюме стояла директор. Завуч и учителя поздравляли выпускников с окончанием школы. Директор выкрикивала в зал имена выпускников. Ученики откликались и поднимались на сцену. И тотчас радостно дребезжал рояль, как укрощенное маленькой старушкой чудище, приветствуя каждого выпускника, получившего свой аттестат. Наконец завуч выкрикнула:

– Летунова Марина! 10-й «А»!

И тотчас, воскликнув от неожиданности: «Ой! Я здесь!» – Марина Летунова, заболтавшаяся с подружкой, поспешила на сцену, чтобы получить свой аттестат. Это была красивая, голубоглазая, стройная девушка с длинными прямыми волосами.

Пока Марина Летунова приближалась к сцене, завуч громко произнесла одновременно и Марине, и в зал:

– Наша Марина! Наша гордость! Отличница! Мариночка, спасибо, ты не раз защищала честь школы! И всегда хорошо училась! На многих олимпиадах, соревнованиях – всегда побеждала! Красный аттестат! Вот, смотрите, ребята! Одни пятерки! Молодец, Марина!

И в ответ раздались дружные аплодисменты соучеников Марины. Девушка взяла свой аттестат зрелости и почувствовала, как она счастлива – и от тех слов, что были сказаны всем, и от всего: от весны, от праздника окончания школы. Она счастлива!!! Марина прижала свой аттестат к груди и… взлетела. Как всегда при этих взлетах, закрыв глаза. Она слышала смех в зале, как кто-то свистел, кто-то аплодировал.

Директор школы, помрачнев, произнесла полушепотом, обращаясь к завучу:

– Ну вот, опять! Неужели сегодня нельзя без этого?! Улетела, не дослушав, а я целую речь приготовила.

Учительница пения, нежно глядя на улетающую от школы в небо Марину, попыталась защитить свою любимицу, продолжая играть туш, вслед летящей выпускнице:

– Мариночка не виновата! Она не нарочно! Это у нее от счастья случается! Это у нее наследственное! Мариночка не хотела вас обидеть!

Но Мариночка выпорхнула, не оглядываясь. Прижимая к груди аттестат зрелости, она летела над весенним Ругачевом, над его улочками. Знавшие ее с детства соседи, поднимая головы, здоровались с нею, привычно помахивая ей рукой, и спешили дальше по своим делам.

Она подлетела к своему дому, к обшарпанной блочной пятиэтажке на улице Мира, и легко вспорхнула на балкон своей квартиры на пятом этаже. Тихонько притаилась там, задумав «напугать» маму и бабушку. Ведь не каждый же день она летает. Бабушка как раз гладила для Мариночки платье для выпускного бала в школе, а мама читала ей вслух какой-то женский журнал со статьей о гипербореях. Марина заслушалась. Мама произносила старательно фразы из этой статьи, чтобы глуховатой бабушке было хорошо слышно.

– Загадочные гипербореи проживали на территории современной России. Они летали. Легко и далеко…

Но неожиданно бабушка прервала ее чтение:

– Так, может быть, и Витька-то твой тоже от тех гиперболеев произошел?

Мама Марины даже расстроилась: ну почему, как всегда, «на самом интересном месте» нужно все испортить?!

– Гипербореев! Болеев… Тоже скажешь, мам!