Александр Чернявский: Социальные основания гражданско-правовой ответственности

Важным элементом современной научной картины мира выступает антропоцентризм, который ярко проявляется и в праве. Как полагает И.Л. Чест-нов, в нынешних условиях «субъект права должен трактоваться не просто как субъект правоотношений, а гораздо шире – как центр правовой системы, ее творец и постоянный деятель. Именно субъект права формирует и воспроизводит своими действиями правовую реальность» [10]. Соглашаясь с данной позицией, Е.М. Крупеня отмечает, что индивид как человек, личность и гражданин «является созидателем всего политико-правового опыта» [11].

С позиций данного подхода, нельзя рассматривать любые аспекты права, исключая из этого процесса его субъекта как центральное звено правовой системы, как основную движущую силу права, включая как правотворчество, так и правоприменение.

Стоит отметить, что современная постклассическая наука не отрицает наличия у концептуализированных научных знаний социальных основ, обусловленность научного знания широким социокультурным контекстом [12].

Одним из широко распространенных и влиятельных научных направлений, особенно в западных странах, выступает социологическая юриспруденция. Ее сторонники понимают под правом не нормы, а правоотношения, то есть нормы в действии.

Разработанная немецким правоведом О. Эрлихом концепция «живого права» утверждает, что настоящим, живым правом являются только те нормы, которые реально действуют и регулируют общественные отношения. Нормы, которые ни разу не применялись, нельзя считать подлинным правом. Но и простой реализации норм правоприменителями недостаточно. «Принятие закона и даже его исполнение органами государственной власти еще не означает, что этот акт стал «живым» правом» [13]. Необходимо, чтобы норма получила распространение в массовом поведении населения, не избегающего этой нормы, воспроизводящего ее своими действиями.

По нашему мнению, сама постановка вопроса об изучении социальных оснований гражданско-правовой ответственности просто подталкивает исследователей к пониманию целесообразности использования методологии социологической юриспруденции. Именно этот набор методов позволяет определить взаимосвязь правовых норм и общественных интересов.

Антропоцентризм, выступающий составной частью постклассической методологии и разрабатываемый в контексте социологического типа правопонимания, ориентирует нас на то, что реализация правовых норм происходит не сама по себе. Правовые предписания воплощаются только в конкретных действиях конкретного субъекта. Все формы реализации права: соблюдение, исполнение, использование, применение – это действия субъектов права, в последнем случае наделенных особыми полномочиями.

Необходимо учитывать, что деятельность субъекта права в контексте развития социальных процессов зависит от целой совокупности факторов, в том числе и психологического характера. Как справедливо отмечает член-корреспондент РАН Г.В. Мальцев, «социальная эволюция, развитие индивидов и сообществ людей определяются в значительной мере биологическими и психическими детерминантами, которые проявляют себя как под контролем человеческого сознания, так и в обход его, образуют параллельные либо пересекающиеся линии регуляции индивидуального и коллективного поведения» [14].

Субъекты права действуют не сами по себе. Они выступают представителями определенных социальных групп, иногда достаточно больших, которые именуются классами, иногда более мелких и дробных, получивших название страт. Действиями субъекта права руководит определенный личный интерес, который вполне укладывается в совокупность интересов какой-либо части общества. В этом контексте можно утверждать, что каждый правовой институт, понимаемый не только как совокупность норм, но и как повседневная практика их реализации, в той или иной степени соответствует определенным социальным интересам.

В данном контексте представляет несомненный интерес позиция дореволюционного правоведа, одного из основоположников российской социологической школы права С. А. Муромцева. В своих трудах он поставил вопрос о социальной ценности права, его назначении в обществе. В его концепции реализация субъектом права своих субъективных прав – не самоцель, а способ обретения определенных социальных благ.

В результате возникает диалектическое противоречие между интересами отдельных субъектов права, но на пути преодоления данного противоречия множество индивидуальных интересов, как сходных, так и противоположных, сливается в единый интерес социальной группы. Защищая субъективные права, присущие индивидам, право тем самым защищает и социальные интересы.