И. Старцев - К новой философии

Страх дезинтегрирует положительные эмоции и ведёт к отрицательным эмоциям. Всему, что дезинтегрирует эмоции или ведёт к ним, мы должны противостоять как злу. Зло, определённо, – это то, что приводит к дезинтеграции эмоций. Однако, негативные эмоции не дезинтегрируются другими эмоциями, хоть они и могут дезинтегрироваться сами по себе. Положительные эмоции гармонизируют или интегрируют отрицательные. Отрицательные же эмоции сами по себе не являются злом, потому что некоторые из них, например ненависть, хоть и находятся в напряжённой борьбе с такими положительными эмоциями, как любовь, могут привести к любви посредством понимания того, к чему мы относимся отрицательно или что мы ненавидим.

Исходя из своей этической теории, что положительные эмоции – это добро, а отрицательные – зло, Джексон учит, что «Первая и самая важная цель есть спокойствие. … Эта цель достигается усреднением добра, а также выслеживанием и пониманием своих подавлений» (c. 63). Такая цель может привести к положительной эмоции спокойствия, но ни позволит разнообразить чувства, ни закончить подавление причин «добрых» эмоций, даже если все эмоции добрые, но что плохо, так это сопротивление эмоциям.

Соответственно, не стоит представлять людей злыми, если эти люди не сделали вам зла. Этика субъективна, потому что она имеет непосредственное отношение к нам и нашему сознанию, и поэтому, если к Вам не относятся по-злому или по-доброму, то таким отношениям не стоит присваивать этическое значение. Так как этика всегда строится из человеческих отношений, то она приводит и к политике (смотрите Старцев, 2021).

Начиная с древних греков, философия поставила себе наиболее важную задачу: γνῶθι σεαυτόν, а именно, познать себя самого, познать свои ограничения (в том числе знания) посредством самокритики, или осознать границы своего сознания. Гносеология – это как раз такая дисциплина, такая ветвь философии, которая произошла из желания понять этот процесс познания и узнать, наконец, как же мы получаем знание, в том числе и о нас самих. Однако, на протяжении веков, каждая гносеологическая теория являлась индивидуальным продуктом её создателя и не могла объективно быть распределена на всех индивидов, как бы, при этом, не хотел этого сам создатель. Например, вот частичная иллюстрация кантианской гносеологии, [12] Я применяю термин «гносеология» к кантовской теории познания (Erkenntnistheorie), чтобы выделить процесс приобретения знания (то есть конкретную, нежели общую, гносеологию), который обсуждается в этой главе. наиболее известной и влиятельной на данный момент: Представьте, что наша команда учёных на Марсе. Они переживают некое событие, которого они не понимают. Предводитель команды переживает единство (в категории количества), ограничение (качество), неотделимость (отношение) и существование (модальность). [13] Так как тут ощущаются феномены, то уже подразумевается, что они находятся в пространстве и времени в мозге. Сравнить с иллюстрацией самого Канта (1994): «Все категории относятся к некоему априорно соединенному и содержат, если оно однородно, математические функции, если же оно не однородно – динамические функции. Так, например, если говорить о первых, то категория экстенсивной величины – одно во многом; качества же интенсивной величины – многое в одном . Первое – количество однородного (напр., квадратный дюйм пространства); второе – его степень (напр., освещение комнаты). Что касается динамической функции соединенного многообразного, то она может быть либо категорией каузальности (если элементы соединенного многообразного содержания подчинены друг другу в своем существовании ), либо (если одни из них дополняют другие для единства опыта) категорией модальности в качестве необходимого определения существования явлений во времени» (т. 8, стр. 577, курсивы там). Другие члены команды переживают то же самое, кроме одной учёной, испытывающей «невозможность» вместо «существования» в категории модальности, может быть из-за проблемы в продуктивном воображении (при накладке «схем»). У них нет понятия о том, что они испытывают и поэтому не знают что это. Их опыт не знание, которое одними мыслимыми свойствами не ограничивается. В таком случае, синтез у Канта, в его представлении, не работает. [14] Сравнить с интерпретацией Питера Фредерика Стросона (1966): «синтез – это не операция, выполненная на основе опыта, но непременное условие опыта» (стр. 110).