Сергей Афонькин - Боги Олимпа

Волшебная сила вина, которой владел Дионис, способна заставить человека забыть на время о земных заботах. Она вселяет радость в сердца людей и погружает их в мир грез. Однако человека, не умеющего обращаться с вином, Дионис может превратить в животное. Да и сам он умел обернуться диким зверем. Так произошло, когда пираты хотели продать Диониса в рабство.

Однажды Дионис в образе простого человека шел берегом моря. В руке его была чаша с вином, на голову был надет венок из виноградных листьев, а с плеч спадали до земли складки длинного походного плаща. Сатиры и менады, спутники бога виноделия, отстали от своего повелителя, отдыхая в ближайшей роще после ночных веселых плясок.

Красивого юношу на пустынном берегу увидели проплывавшие мимо морские разбойники. Соблазнившись легкой добычей и полагая, что молодой человек не сможет оказать серьезного сопротивления их банде, они быстро направили к нему свой корабль. Пираты схватили Диониса, намереваясь продать его в рабство на одном из невольничьих рынков Египта. Одинокий путник не пытался убежать от разбойников и с легкостью позволил поднять себя на корабль. Он молча улыбался, глядя на суету пиратов, тащивших веревки и цепи. Первым заподозрил неладное кормчий корабля, когда заметил, что путы не держатся на руках юноши. Самые крепкие и хитрые морские узлы развязывались сами собой на его ногах, а цепи с лязгом соскальзывали с его рук.

«Постойте, здесь что-то не так, — сказал кормчий своим спутникам. — Смотрите, как глубоко погрузился наш корабль в воду, едва мы подняли на борт этого юношу. Нам не удается заковать его в кандалы. Взгляните на чашу в его руке и венок из виноградных листьев на голове. Может, это вообще не человек? Давайте лучше отпустим его с миром. Зачем нам неприятности?» Но пираты не послушали своего кормчего. Они смеялись над его словами, думая о золоте, которое выручат, продав пленника. Главарь приказал своим матросам поднять парус и отплыть от берега. Глядя на эти приготовления, Дионис только улыбался. Он взглянул на канаты, которыми парус крепился к мачте, и те вдруг зазеленели, выпустили листья и превратились в толстые виноградные стебли. Вскрикнули от удивления пираты и отпрянули от них. Рухнул на палубу тяжелый парус. Заструилось из-под него, словно пролитая кровь, темное вино, а рулевое колесо покрылось спелыми гроздьями винограда.

Слишком поздно поняли пираты, что не простого человека захватили они в плен. Самого бога виноделия Диониса хотели заковать они в цепи! Широко раскрыв глаза от страха, смотрели гребцы на ужасные превращения, которые начали происходить с юношей. А у него выросли огромные желтые клыки, волосы превратились в косматую гриву, а ногти вытянулись в черные кривые когти. Еще мгновение, и вместо Диониса перед перепуганными пиратами стоял огромный грозный лев. Он издал громовой рык, кинулся вперед и одним ударом мощной лапы убил главаря разбойников.

Не дожидаясь своей очереди, пираты кинулись к бортам корабля и попрыгали в море. Но и в воде не спаслись они от волшебных чар обернувшегося львом Диониса. Под его пристальным взглядом гребцы один за другим превратились в дельфинов. Никогда больше не будут они чинить зло людям и нападать на путешественников. Опустел злосчастный корабль. Из всей команды лишь одного кормчего пощадил рассерженный Дионис. Вернув себе облик человека, он тихо сказал ему: «Ты не хотел причинить мне зла, и за это я отпускаю тебя. Бросай свое разбойное ремесло. Возвращайся к мирной жизни, паши землю, разводи виноград и готовь из него душистый напиток. Так повелеваю тебе я, бог виноделия Дионис!»

У Зевса было много красивых детей, рожденных ему богинями и смертными земными женщинами. Его законная супруга Гера тоже хотела подарить ему очаровательного младенца, но в ее планы постоянно вмешивался злой случай. Первенец Геры Арес с детства интересовался только войной. Оседлав словно коня жезл своего папы Зевса, он бросался в атаку и с озлоблением рубил воображаемых врагов. Хотя Зевс и сам был искусным воином, но жестокие развлечения сына ему не нравились. Он пытался научить его благородству и уважению к противникам, но все было напрасно. Арес стремился только убивать.