Степан Карпенков - Концепции современного естествознания

При эмпирическом познании результаты эксперимента или опыта вместе с их теоретическим обоснованием также составляют естественно-научную истину.

Теоретическое описание с выводами, не подтвержденными экспериментом или опытом, носит гипотетический характер. Только при доказательстве экспериментом или опытом из теоретического описания рождается истинная естественно-научная теория. К сожалению, в настоящее время многие научные журналы, особенно отечественные, переполнены статьями с так называемыми теоретическими исследованиями, результаты которых редко когда находят экспериментальное или опытное подтверждение. Авторы таких статей относят свои теоретические упражнения к научной теории, к фундаментальной науке, хотя по своей сути они представляют собой описание гипотез с применением чаще всего сложного математического аппарата с запутанной схемой доказательств, и их вряд ли можно считать серьезными фундаментальными исследованиями. Практическая значимость и полезность подобных исследований весьма сомнительны.

По мнению французского философа П. Гольбаха (1723–1789), «некоторые исследователи предпочитают бредни своего воображения и свои вздорные гипотезы настоящим экспериментам, которые только одни могут вырвать у природы ее тайны; …они привыкли считать эти гипотезы священными, общепризнанными истинами, в которых им не дозволено усомниться ни на мгновение; лишь только мы покидаем опыт, как ниспровергаемся в пустоту, где нас сбивает с пути наше воображение; …будем остерегаться разгула воображения, возьмем в руководители опыт, обратимся к природе, постараемся почерпнуть в ней самой правильные понятия о заключающихся в ней предметах».

В современной научной сфере подобный разгул воображений в сочетании с математическими изысками становится серьезным препятствием в развитии естественно-научного познания, основу которого составляют эксперимент и опыт.

Такой разгул достиг немыслимых масштабов. Рождаются всевозможные теории ради теорий. Растет рейтинг так называемых теоретических исследований, подтвержденный индексом цитирования, который поднимает скороспелые работы без каких-либо экспериментальных обоснований до небывалых высот. В умах некоторых исследователей, обладающих немыслимой фантазией, рождаются идеи о существовании неких загадочных частиц, для обнаружения которых строятся ускорители – сооружения гигантских масштабов.

Экспериментальный поиск гипотетических частиц носит глобальный характер и требует громадных затрат финансовых, интеллектуальных и природных ресурсов, которые на нашей планете весьма и весьма ограничены. Возникает вопрос, стоит ли тратить такие гигантские средства ради того, чтобы пересмотреть современные гипотезы мироздания либо узнать, как устроен мир даже в фантастически малых масштабах? Стоит ли игра свеч?

В последнее время многие научные журналы, особенно отечественные, переполнены теоретическими статьями, результаты которых редко когда подтверждаются экспериментом или опытом. Авторы таких статей относят свои «изыскания» к теории, к фундаментальной науке, хотя по сути они представляют собой описание гипотез с применением чаще всего сложного математического аппарата с запутанной системой доказательств, ничего общего не имеющих с истинными фундаментальными исследованиями. Практическая значимость и полезность подобных изысканий весьма сомнительны.

Так называемые «теоретические» истины рождаются фантазией человека, которая всегда опережала его объективные реальные возможности познать мир и приблизиться к естественно-научной истине. Фантазиям нет предела. Так, не успев разобраться с элементарными частицами – кирпичиками мироздания, возникла другая не менее фантастичная гипотеза о существовании якобы нового вида материи – темной материи, из которой в основном состоит Вселенная, и предлагаются способы ее экспериментального поиска. Телевидение возвело эту гипотезу в ранг величайшего открытия. Создается ошибочное представление о том, что, сделав решительный шаг, можно обнаружить таинственную материю.

Подобные гипотезы и попытки их экспериментально подтвердить (и только таким единственным способом превратить их в естественнонаучную истину) отвлекают огромную армию наиболее способных исследователей, приводят к истощению природных ресурсов и сдерживают поступательное развитие естественно-научного познания, которому всегда препятствовала не ее непостижимость, а заблуждения. Это касается исследований объектов как неживой, так и живой природы, включая постижение тайн жизни и истоков ее происхождения.