Н. Кабанова: О царь– колоколе, бубенцах, валдайских колокольчиках, о биле и ерихонских трубах

Первые христианские колокола появились на Западе, вероятно, в конце IV – начале V веков. По преданию, первый колокол отлил для католической церкви епископ Павлин из города Нола, находящегося в южной Италии в древней области Кампаньи, которая издавна славилась хорошим качеством меди. Потому и древним церковным колоколам дано название кампанов. Эти первые христианские колокола были небольшими, помешались на папертях перед входом в храм или на специальных перекладинах, опиравшихся на столбы. Со временем колокола прибавили в весе и им стали ставить на крыше церкви башенку. Звонили при этом с земли. К IX веку, когда колокола приняла восточная православная церковь, им сооружали уже колокольни рядом с храмом.

Начало православным колоколам положил подарок венецианского дожа Орсо I греческому императору Михаилу III. Это были 12 колоколов, которые греки разместили на специально выстроенной колокольне рядом с собором Святой Софии в Константинополе в 865 году. Но Византийская империя в "Ч веке окончательно пала под натиском турецких полчиш. Константинополь бы переименован в Стамбул, греки – христиане вытеснены в один квартал и обложены податями. Колокола были запрещены, а первые колокола Софийского Собора уничтожены. Разрешались колокола лишь в самых отдаленных обителях, и православный Восток продолжал пользоваться билом.

На Руси колокола стали появляться вскоре после принятия православной веры. В северные русские земли они завозились с Запада, а в Киев из византийского города Корсунь (Херсонес, близ нынешнего Севастополя). Позднее на Руси корсунскими называли все заморские предметы с Ближнего Востока.

Но сведения о колоколах до XIV века очень отрывочны. Отливка собственных – колоколов если существовала, то незначительная. Ведь времена те были тяжелыми. Распри князей не давали спокойной жизни русской земле, а затем появился страшный враг – татаро–монголы, терзавшие Русь два с половиной столетия. Колокола переходили из рук в руки как пенный трофей в междоусобных войнах, разбивались и плавились в огне пожарищ татаро – монгольских погромов.

В 1380 году Московский князь Димитрий Донской одержал победу над Мамаем. Поняли князья необходимость своего объединения. И, несмотря на продолжавшиеся набеги Тохтамыша и Тимура хромца, началось собирание русских земель в единое государство – Московскую Русь, которое быстро росло и укреплялось. К XVI веку наполнится оно множеством церквей, и зазвучат на русских просторах колокола в полный голос выражением молитвы, торжества и крепости православия, верность которому закалили жестокие испытания.

Северные города не испытали татаро – монгольского ига. Приходили воевать новгородско – псковские земли соседи – шведы и насаждавшие католичество немцы – крестоносцы. Но вы знаете, как славный князь Александр Невский, встав во главе ополченцев, сумел наголову разбить непрошеных пришельцев. У самого же князя Александра отношения с новгородцами складывались не просто. А дело в том, что русские князья поначалу пренебрегали этими глухими, отдаленными местами, редко посещали их. Привыкли новгородцы и псковичи к вольности, завели себе собственное управление – общую сходку горожан, называвшуюся «вече», с верховной властью – посадниками да тысяцкими. А когда вырос Новгород в богатый торговый город, и князья протянули к нему властную руку, то отклонили новгородцы излишнюю княжескую опеку. Стали держать князей на договоре, а не понравится – «показывали путь», изгоняли. Даже епископа ставили по собственному выбору. Князья пытались воевать Новгород, чтобы полноправно владеть им. И лишь великий князь московский, праправнук Димитрия Донского, Иоанн Васильевич (Иоанн 111), большим трудом и талантом собиравший Русь в единое государство, сумел отобрать новгородскую вольность. Долго ожидал он мирного присоединения новгородцев, но прослышал, что, не желая власти Москвы, новгородцы сговорились и готовы принять власть католического польского короля Казимира. Решительно пошел великий князь на Новгород с войском и победил его (1477 год). С присоединением обширных новгородских владений превратилось Московское государство в единую могучую державу.

Яркая история северных русских земель вплела в себя и самобытную историю колоколов. Первое летописное упоминание о новгородских колоколах одиннадцатого века рассказывает, как полоцкий князь Всеслав воевал Новгород (10бб год) «и колоколы съима у святыя Софии и паникадил съима». А в житии преподобного Антония Римского сказано, что он, приплыв чудесным образом во время утрени из Италии в Новгород (110б год), услыхал великий звон. Каков был этот звон? Мы, конечно, никогда уже не узнаем. Но о первых колоколах новгородских известно, что попадали они с Запада, и были на них латинские надписи. Известно и о колоколе, который после покорения Новгорода Иоанном 111 на волокушах по зимнему пути увезли в Москву. Это был, так называемый, вечевой колокол, неторопливыми, могучими ударами собиравший жителей на вече и служивший символом новгородской вольности. По преданию, за ним в Москву ушел и звонарь, не пожелавший с ним расстаться. Новгородский колокол Иоанн 111 приказал повесить на стене Московского Кремля возле Спасских ворот, в той полубашенке, куда русские государи поднимались после коронации показаться народу на Красной площади.