Ник Перумов - За краем мира

И он гордо выпятил грудь, украшенную многочисленными нашивками.

— Rooskies, да будет тебе известно, дорогая мисси, очень любят джин. Джин, и виски, и другие крепкие напитки. У них есть и свои, но их вечно не хватает на всех. Поэтому они всегда стараются их у нас заполучить. Меняют на меха, на кожи… а ещё очень хорошо приманиваются. Дело было так: положили мы, словно забыли, полдюжины бутылок старого доброго «Джимми Уокера», и…

— Сержант Стивене, любезнейший, перестаньте забивать моей дочери голову своими сказками, — раздался из- за широкой спины егеря голос доктора Блэкуотера. Рядом с ним маячила длинная скуластая физиономия новобранца Хопкинса, разумеется, вся покрытая веснушками, в тон его огненно–рыжим волосам. — Rooskies весьма осторожны и ни на какие горячительные напитки в качестве приманки никогда не клюнут…

— Прошу простить, доктор Блэкуотер, сэр, — мигом подобрался сержант. — Не сердитесь, сэр, всего лишь хотел позабавить нашу любознательную мисс…

— То–то же, — беззлобно сказал доктор Блэкуотер, обнимая Молли. — А не то придёте ко мне в следующий раз с вашим коленом — узнаете, каково это, когда без анестезии, как положено герою–егерю!

— Сэр, умоляю, сэр, скажите, что вы шутите, сэр!

— Шучу, Стивене, шучу. Молли, милая, спасибо за обед. Видишь, какая у нас тут чехарда, даже не поесть как следует. И тебя внутрь не пускают…

Досточтимый Джон К. Блэкуотер, M. D., был высок и худ, носил усы, как и почти все мужчины в Норд—Йорке. Когда работал, опускал на правый глаз подобие монокля, только разных линз там было полдюжины, на все случаи жизни.

— Беги домой, дорогая. А я поем и назад, надо осматривать пленных…

— Rooskies? Да?

— Их, стрекоза. А почему ты спрашиваешь?

— Девочка видела, как их заводили внутрь, — угодливо встрял сержант. — Должно быть, они её испугали. Варвары, что с них взять…

— Испугали? Правда? — Папа чуть отстранился, посмотрел Молли в глаза. — Милая моя, они, конечно, варвары, но вовсе не такие страшные. Конечно, — быстро поправился он, кинув взгляд на мастер–сержанта, — когда не в дремучих своих лесах. Там–то да. Как любые дикие звери. А здесь — уже нет. Поэтому ничего не бойся, отправляйся домой. Кастрюли я сам принесу. Работы сегодня будет много пока их всех осмотришь….

— И не боитесь же вы, господин доктор, сэр, — поспешил почтительнейше заметить Стивене. — От них же неведомой заразы нахвататься можно, сэр!

— Современная наука, сержант, — суховато заметил доктор Блэкуотер, — создала вполне действенные средства защиты. Уверяю вас, мы все тут в полной безопасности. Если я и обнаружу какое–то заболевание, варвара поместят в карантин.

— И будут лечить, да, папа?

Доктор и сержант переглянулись.

— Конечно, дорогая, — сказал доктор, нагибаясь и целуя Молли в щёку. — В конце концов, мы же цивилизованные люди, не так ли? Ну, беги теперь. Стивене, дружище, не отрядите ли кого–нибудь проводить Молли до паровика?

— Разумеется, доктор, сэр. Хопкинс! О, ты тут, как кстати. Слышал господина доктора? Проводишь юную мисс Блэкуотер до паровика и проследишь, чтобы она благополучно на него села. Всё ясно?

— Сэр, так точно, сэр!

Молли не стала возражать, что она уже большая, что знает район пакгаузов уж явно не хуже долговязой дылды Хопкинса и прекрасно отыщет дорогу сама. Если папе что–то втемяшивалось в голову, его не могла переубедить даже мама.

— Счастлив был вам полезен, мисс!

Рыжий Хопкинс улыбался, показывая щербатый рот, где не хватало одного переднего зуба.

— Спасибо, сэр, — церемонно сказала Молли, придерживая полы куртки в точности тем самым движением, что и миссис О'Лири подбирала свои юбки. — Очень любезно с вашей стороны сопроводить меня.

Хопкинс, явно не привыкший к тому, чтобы кто–то называл его «сэр», весь аж расцвел. И всю дорогу к остановке паровика с убийственной серьёзностью охранял Молли, выпятив нижнюю челюсть так, что девочка забеспокоилась — как бы вывих не заработал. Им поспешно уступали дорогу — ещё бы, горных егерей в Норд—Йорке уважали.

— Куда прёшь, деревенщина! — рыкнул Хопкинс на какого–то зазевавшегося фермера, недостаточно быстро, по мнению Джима, убравшегося с их пути. — Простите, мисс Блэкуотер, здесь столько неотёсанной публики…

Мимо прогромыхал локомобиль с эмблемой Особого Департамента на дверцах и сзади, и Хопкинс тотчас вытянулся, отдавая честь ладонью в белой перчатке.

Сквозь тёмные окна было ничего не видать.