Джулия Джарман - Сокровище королевы

– Там ты была, Ка, в эпохе Тюдоров и Стюартов?

Кошка продолжала есть – очевидно, всё никак не могла утолить голод. Должно быть, всё это время она была на волоске от чего-то ужасного. Он должен положить конец всем этим путешествиям. Но вот вопрос: как?

Осмотрев шею Ка, папа сказал, что её надо показать ветеринару. Он позвонил в университет и сказал, что придёт сегодня попозже. Он также позвонил в школу Тофера и предупредил насчёт его опоздания, после чего они отправились в клинику. Тофер был очень удивлён. Обычно отец не любил возни и редко когда позволял сыну пропускать что-то в школе. На образовании он был буквально зациклен.

Тофер нёс Ка в картонной переноске, которая осталась у них с первого посещения ветеринара: она тогда только появилась у них, и ей делали необходимые прививки. Такой транспорт не пришёлся Ка по душе. Она выла почти всю дорогу. Приёмная ветеринара находилась на Хорнси-Лейн. Когда они шли через Парк Мира, отец сказал:

– Интересно, откуда это у неё. Бедняга.

Ещё он сказал, что это очень странно. Одно дело, если бы Ка носила ошейник: она могла бы зацепиться им за ветку, когда карабкалась по деревьям, а затем содрать кожу, пытаясь освободиться. Но она не носила ошейник.

Тофер тоже задумался. Ему показалось, что вчера ночью Ка боролась за свою жизнь. Что-то напугало её до ужаса. В прошлом для кошек частенько наступали не лучшие времена, даже в эпоху Древнего Египта, где их почитали как священных животных. С большинством обходились весьма неплохо, но некоторых приносили в жертву во время религиозных обрядов. Однажды мальчик спас Ка как раз от этого. Не стала же она снова туда возвращаться?

Мистер Моррис, ветеринар, тоже был озадачен. Это был крупный шотландец с густой шевелюрой. К счастью, Ка он, кажется, пришёлся по душе. Во время осмотра он мягко беседовал с ней низким раскатистым басом и, когда закончил, объявил, что у неё повреждена трахея – дыхательное горло.

– Действительно, выглядит, будто её пытались задушить, – добавил он, – или как если бы её голова попала в какую-то ловушку.

Он сделал ей укол и рекомендовал не выпускать её на улицу, особенно по ночам. Затем снабдил их недельным запасом антибиотиков, первую дозу которых ввёл ей с инъекцией, и велел обязательно довести курс приёма лекарства до конца. По дороге домой они купили лоток и наполнитель.

– Придётся тебе, Ка, целую неделю дома посидеть. А может, и больше. – Тофер насыпал наполнителя в лоток, а отец запер кошачий лаз, чтобы она не могла выскочить. Ка была явно не в восторге. Она стояла у двери во двор и протяжно мяукала. Ка терпеть не могла кошачьих лотков. Тофер наполнил её миски и поставил на пол.

Папа сказал:

– Ка, ты не волнуйся. Мы не будем смотреть, как ты делаешь своё дело в лотке. Мы уже уходим. – И он настоял на том, чтобы Тофер пошёл в школу на остаток учебного дня.

Тофер явился в школу уже почти к обеденному перерыву. К счастью, сидеть за партой и пытаться что-то соображать ему не пришлось: весь класс подготавливал их кабинет к перерыву на каникулы. Элли снимала со стены постеры и попросила Тофера помочь ей. Там всё было про Тюдоров и Стюартов. Может, поэтому он думал, что Ка отправилась в шестнадцатое или семнадцатое столетие – потому что именно эта эпоха была у него на уме? Про кошек в те времена на уроках не рассказывали, хотя кошки тогда были. И крысы были. Крысы переносили чуму, но люди тогда этого не знали. А жаль. Возможно, они бы получше обращались с кошками, если бы знали. Они проходили монархов Генриха VIII и Елизавету I, а ещё поэта Шекспира и мореплавателя Фрэнсиса Дрейка; было и про то, что содержимое ночных горшков выливали из окна прямо на улицу. Об этом написал мемуарист того времени Сэмюэл Пипс в своём дневнике.

– Тофер, хватит ворон считать! Подержи-ка вот это. – Элли протянула ему кнопки, которыми ещё минуту назад крепился к стене портрет Елизаветы I в натуральную величину. Генрих VIII ещё висел. Когда Тофер и Элли их рисовали, они по очереди легли на куски ватмана и обвели друг друга, а потом к полученным контурам пририсовали одежду.

– А вообще – где ты сегодня пропадал? – спросила Элли.

Мальчик рассказал, и она обрадовалась, что Ка вернулась, но очень расстроилась, узнав про её раны.