Евгений Белоусов - Легенды, были и сказки Крыма

Все меньше дней оставалось до праздника.

Однажды на море случай вышел. Была ночь. Было звездное небо без единого облачка. И дорожка лунная по глади морской. Отдыхали чайки на скалах прибрежных. Кто спал, кто дремал. Вдруг слышат они речь боспорскую:

– Лодку правь к берегу. К стене крепостной. В месте укромном нас уже поджидают.

– Ха-ха. Ну и здорово придумал царевич. По десять да по двенадцать воинов приезжать будем. Да все тайно, – отвечает ему тихо другой голос.

– Никто и не заметит, как отряд сильный в подвале Гикии соберется.

– Хитер наш царевич. Как и отец его хитер.

– Да уж. Не занимать коварства старому Асандру, – зло усмехается воин. – Друга и соратника своего – царя Фарнака трона лишил. А самого убил.

Вдруг видят чайки, разыгралось море, засвистел ветер. То боги морские про подлость боспорскую прознали. Норовят лодку опрокинуть. Да близок берег. Едва удалось боспорцам выгрести. Свой разговор закончили они уже на земле:

– Коль все удачно сложится, будет тут заварушка.

– Ха-ха! В день памяти Ламаха.

– Как херсониты ко сну отойдут, всех перебьем. И город разорим.

– И в ворота наших братьев пустим, – закончили боспорцы.

Забеспокоились чайки. Страшно стало от слов таких.

– А как удача выйдет врагам? Что же тогда будет?

– Беда будет, вот что. Погибнет тогда Херсонес.

– Давайте скорее про все Гикии расскажем.

И полетели в город. Только спит Гикия. Сны сладкие видит. А как солнце встало, не выходит хозяйка из дома. Кружат чайки над крышей. А Гикия вся в заботах праздничных. Из комнаты в комнату ходит. От одной кладовой к другой спешит. Ненароком вдруг с рабыней своей Асказией столкнулась. Лицом к лицу. Говорит Асказия, голову опустив:

– Не гневись, госпожа. Устала я. Всю ночь лен пряла. Потому и встала у тебя на пути. Прости меня, хозяйка.

– Ну что ты, Асказия. Это я не заметила тебя, – отвечала ей Гикия, – как я могу гневаться на тебя, мою любимую рабыню. Пойди к морю. А как отдохнешь, к трудам возвращайся.

Вышла Асказия на берег. Тут подлетают к ней чайки, и давай наперебой рассказывать, что ночью слышали.

– Не наговаривайте, глупые чайки, на мужа Гикии, – отвечает строго девушка. – Человек он честный и добрый. Другого не полюбила бы моя госпожа.

А чайки настаивают:

– Пойди в подвал да проверь. А потом говори.

Вернулась Асказия в дом. А подвалов чуть не десяток. И у каждого на двери замок.

– Что делать? – думает девушка. – А что, если в мастерской, где я лен пряду, пол разобрать. Да на подвал сверху взглянуть?

Пошла она в мастерскую. И чтоб кто чего не заприметил, пряслице бросила на пол. Как бы нечаянно. Закатилось оно в угол.

Говорит себе Асказия:

– Подниму плитку пола. Посмотрю, есть кто в подвале или нет.

А сама вроде как пряслице искать стала. Подняла она плитку да как ахнет:

– О, боги! Что я вижу! Да это же вооруженные боспорцы!

И бегом к Гикии. Позвала ее и говорит:

– Госпожа! Ты не ведаешь, что творится в твоем доме. Посмотри сюда.

Взглянула Гикия и сразу поняла, что замышляется зло великое.

– Асказия, – обратилась она к рабыне. – Знает ли кто из людей то, что знаешь ты?

– Нет, госпожа. Тайна эта известна мне одной.

– Заклинаю тебя, Асказия, всеми богами Олимпийскими. Храни эту тайну!

Вышли они из комнаты, вида не подают. Гикия в одну сторону смотрит. Рабыня в другую.

Тогда Гикия решила:

– Не захватить боспорцам мой город. Умрите, враги! Умри, муж мой, лживый изменник! И пусть боги видят, я это делаю ради граждан Херсонеса. И пусть превыше всех земных ценностей, станут интересы моего народа.

Посоветовалась она тогда с двумя своими родственниками. Собрали те лучших из лучших людей города.

– Вы должны мне поклясться, – обратилась к ним Гикия, – что за мое сообщение похороните меня в черте города.

Сказали лучшие граждане:

– Известно тебе, Гикия, что херсонитов хоронят в некрополе. Это за городскими стенами. Но для тебя сделаем исключение.

И поклялись тогда лучшие люди похоронить Гикию посреди города. И сказала Гикия:

– Вот моя тайна. Мой муж, как и отец его – правитель Асандр, ненавидят наш город. Смерти желают они херсонитам. В подвалы моего они по частям провели почти двести боспорцев.

Молчат мужчины. Ждут со страхом, что еще скажет дочь Ламаха. А она продолжает:

– Случай помог мне. Открылась тайна. В день памяти моего отца они нападут на нас. Помехи им не будет. Ведь после веселого праздни¬ка крепок будет ваш сон.