Helga Wojik: Монстры под лестницей

Иногда я думаю, что мы оба, я и моя мать, заложники друг друга, и мы тянем друг друга на дно, словно камень на шее. И тогда я чувствовал себя виноватым в ее неудавшейся жизни. А в следующий миг винил ее за свои несчастья. Я люблю ее, но мой темный двойник ненавидит то, чем она стала.

Интересно, а что думает она? Вдруг Кэр ненавидит Макса? Но я не спрошу. Ведь если бы она спросила меня, то сказал бы я ей всю правду? А часть правды?

– Макс, я приготовила оладьи, и в этот раз без горелок, – звонкий голос прогнал тишину старого дома.

Я смахнул моего темного двойника, улыбнулся и отправился вниз. Кому нужна эта правда?

Я незаметно отскабливал пригоревшие бока оладьев и обильно смазывал поврежденные участки джемом. Мама делала вид, что не замечает моих манипуляций. И нас обоих вполне устраивала этакая вежливая слепота.

– Непривычно как-то. Нас точно не выселят отсюда?

– Судя по документам, пока мы живем в этом доме, он наш.

– Странно как-то, ведь он нас совсем не знал.

Мать задумчиво поводила нанизанным на вилку кусочком по тарелке.

– Мне иногда кажется, что он и сына своего не знал. По крайней мере, твой отец никогда не рассказывал об этом доме и своей семье.

Она отправила кусочек в рот, подумала и добавила:

– И в доме я не увидела ни одной фотографии.

– Может, это один из домов, и они здесь никогда и не жили?

– Возможно.

– Или ты плохо искала?

– Справедливо.

– Может, на кладбище поискать? – предложил я.

– Думаю, там он не в самом лучшем виде, – все оттенки черного – это про юмор моей мамы.

Я справился с очередным обгоревшим бедолагой в моей тарелке.

– А кто приходил?

– Соседская тетушка. Знаешь, из тех, которым до всего есть дело.

– Пирог принесла? – засмеялся я, вспоминая фильмы.

– Увы, лишь свой любопытный нос.

Мы еще поболтали на тему соседей, закрытых общин и маньяков, а после, совсем вымотанные переездом, эмоциями и сытным перекусом, расползлись по комнатам.

И вот я свалился на кровать и уставился в потолок. Странно, но спальни оказались прибранными и готовыми к приему гостей. Если библиотеку, кабинет и мансарду покрывала вуаль пыли, то кухня, гостиная и две комнаты на втором этаже сияли чистотой, свежестью, и в них даже пара комнатных растений нашлась, с еще влажной землей в пузатых глиняных горшках. Дом словно ждал нас. А теперь накормил, усыпил и проглотил.

С каждой минутой в особняке я испытывал все больший интерес к личности деда. Я ни разу за всю свою жизнь не видел его. Да что говорить, я никогда даже не слышал о нем. И тут неожиданно он вторгается в мою жизнь. Живым мертвецом-добряком. На грани сна и яви посещение кладбища выглядело вполне себе идеей. Явно из тех, что стоит воплотить в жизнь.

Проваливаясь в сон, я попробовал представить, каким он мог быть. В воображении нарисовался этакий франт в цилиндре, но образ быстро наложился на копполовского Дракулу, и я прогнал его. Тогда я приладил моему деду бороду, надел на нос круглые очки и прочертил глубокую морщину на лбу. Подумав, сбрил бороду, седую шевелюру, оставил лишь тонкие брови, очки затемнил и пустил по шее татуировку змеи, кусающую себя за хвост. Получился очень нетипичный дед, с кучей тайн и проблем с законом. За составлением фоторобота человека, которого я не видел, меня и застал сон. Полуденный, ленный, некрепкий, как второй чай из одноразового пакетика.

Снились бесконечные лестницы и коридоры, закрытые двери и армия стариков, каждый из которых выдавал себя за моего родственника. А потом я словно смотрел на себя издалека. Маленький я бегал и карабкался, стараясь выбраться из кукольного домика. И не мог. Все старики рассыпались на части и оказывались на столе в свете лампы, а в тени сидела неподвижно Кэр с бессильно висящими руками…

Проснулся я почти на краю дня. Солнце коснулось горизонта и потихоньку принялось втягивать щупальца лучей. Я любил это время суток. Свет становился необыкновенно теплым, и в этом золотом меду все преображалось. Казалось, еще мгновение, и откроются двери волшебной страны. Иногда я ругал себя за такие девчачьи фантазии, но глубоко внутри до сих пор ждал встречи с чудесным. Благо, мне хватало ума не рассказывать об этом окружающим. У Бочки и его свиты и без того хватало поводов для глумления. Хотя теперь я могу выбрать любую школу! Вот только в анкетах мест учебы не указывают число Бочек и места их обитания по классам и параллелям.