Камилла Бенко - Дитя звезд

Лирика сглотнула.

Мать и дочь повели Клэр по городу. Пёстрые дома обрамляли каналы, словно кружево воротнички. Но, несмотря на яркие краски, внимательная к деталям Клэр заметила, что черепица на многих постройках лежит неровно и здесь подсобили бы умелые руки кого-нибудь из земледельцев. От её внимания не ускользнули и крошащиеся края каменных мостов, которые самоцветчики подправили бы в два счёта. Ещё несколько ступеней, три моста и один-два поворота спустя они наконец дошли до ярко-жёлтой двери старинного дома.

– Сюда, – негромко произнесла госпожа Плетёнка, зажигая лампу и наполняя помещение буйством красок.

Повсюду, куда ни смотрела Клэр, была ткань: на стенах, под её ногами, у неё над головой, где потолок был задрапирован лоскутами розового тюля, который ниспадал из середины шатром. По периметру комнаты даже расположились бочки, доверху наполненные роялистско-синей пряжей. У Клэр скрутило желудок. Пряжи в них было достаточно для сотни новых плащей. Для сотни новобранцев, которые поверили лживым речам королевы Эстелл.

– Присаживайся, – тепло предложила госпожа Плетёнка, указывая на шаткий кухонный стол. – Лирика… Принесёшь что-нибудь из вещей сестры, чтобы Элейна переоделась? А потом помоги мне на кухне. Ну а ты, бедный узелочек, – произнесла госпожа Плетёнка, заметив, как Клэр прикрывает зевоту, – иди приляг и немного отдохни. Мы позовём тебя, когда завтрак будет готов.

Скоро Клэр сбросила свой бездонный рюкзак в угол спальни, сдёрнула с себя колдовской наряд паутчицы и переоделась в чистое. Хотя вещи и были ей слегка велики, она уже несколько недель не носила ничего настолько удобного. Штаны с широкими брючинами, расшитыми серебристыми галактиками, колыхались вокруг её ног, словно юбка. А алый свитер был тёплым, как самая толстая из её зимних курточек, но на вид был тоненьким, словно крылья мотылька. Не притрагиваясь к одеялу на постели сестры Лирики (пройдёт некоторое время, прежде чем она снова захочет во что-нибудь завернуться), Клэр плюхнулась поверх покрывала большой кровати с балдахином и тут же уснула.

Несколько часов спустя Лирика пришла, чтобы её разбудить. Она помогала Клэр распутывать кудряшки, пока их не позвала госпожа Плетёнка. Завтрак (точнее, поздний завтрак – госпожа Плетёнка дала Клэр поспать пару лишних часиков) был готов.

Между ложками вязкой овсянки и кусочками пропитанного мёдом тоста Лирика и её мама пытались сложить воедино историю Клэр из её расплывчатых ответов. Клэр было легко говорить обрывками фраз. Всякий раз, как она замолкала, в дело вступала Лирика с пятьюдесятью различными предположениями. Если Клэр продолжит держать язык за зубами, Лирика сама не заметит, как сочинит для неё легенду.

Клэр вышла из образа человека, потерявшего память, всего только раз, когда Лирика отвлеклась от темы и пустилась в подробное описание того, кто во что был одет, когда историк Бахрома прибыла с хорошими новостями.

– Тина надела своё платье, которое похоже на перевёрнутую розу. Но оно не шло ни в какое сравнение с цветом камзола принца!

Клэр откусила кусочек тоста:

– Какого принца?

Единственный принц, которого она знала, был её прапрапрадедушкой Мартином, или Потерянным принцем, как его называли в Ардене. Большинство историков Ардена считали, что принц Мартин был убит в битве против кователей и земледельцев. Но правда заключалась в том, что принц, ужаснувшись злодеяний своей старшей сестры, бежал в другой мир.

– Ха! Смешно, – сказала Лирика. Она покачала головой, улыбаясь, как если бы Клэр только что пошутила. – Принц Терний, разумеется… Фу, Элейна!

Клэр слишком поздно прикрыла рот ладонью, и влажные крошки вылетели из него на расшитую скатерть.

Госпожа Плетёнка подошла к ней с влажной тряпкой в руке:

– Что-то не так, милая?

Сгорая от стыда, Клэр поспешила сделать глоток апельсинового сока и прочистить горло. Возможно, паутчица действительно что-то сделала с её головой, потому что Клэр показалось, что Лирика только что сказала: «Принц Терний».

– Кто? – спросил она снова, когда убедилась, что кашель прекратился. Не может быть, что они думают об одном и том же человеке.

Лирика округлила глаза:

– Ты и про принца Терния забыла? – Она прижала ладони к сердцу. – Королева Эстелл вернулась только благодаря ему! Он её прапра-что-то там-правнук, пробудивший её из камня при помощи своей неслыханной силы! – Её лицо приобрело торжественное выражение. – Он самый могущественный прядильщик всех времён, раз ему удалось высвободить королеву из камня. Её величество назначила его своим преемником.