Ксения Шелкова - Человек со смущённым лицом

После завтрака Егоровна, поджав губы, прошествовала мимо мисс Мур и бросила на неё угрожающий взгляд. Няня редко удостаивала её беседою, хотя мисс довольно бегло, правда с сильным акцентом, говорила по-русски. Я поняла, что сегодняшний случай точно будет доведён до сведения мамы, и решила позже попросить Егоровну не делиться с маменькой этими пустяками – ну подумаешь, кто не может вспылить из-за чепухи!

После завтрака мы так и не собрались на улицу. Несколько раз принимался дождь, поэтому мисс Мур решила отложить прогулку на после обеда. Пока же мы втроём уселись рисовать. Наша детская была самой тёплой во всей квартире и довольно просторной комнатой, стены её были обиты голубым ситцем и увешаны нашими рисунками, отчего даже в непогоду в ней было уютно. А кроме того, там находились наши любимые книги, множество игрушек, кукольная мебель, поэтому мы предпочитали детскую особой комнате для занятий – «классной комнате», как говорили родители. А в этой классной комнате мы занимались с учителями арифметики и французского, которые готовили брата к гимназии.

Итак, мы спокойно рисовали – Борис особенно любил это занятие, да и получалось у него отменно, – а мисс Мур помогала нам и одновременно приглядывала за Шурой, которая сидела на полу и увлечённо складывала деревянные кубики в башню. Всё шло тихо и мирно, пока мисс не подсела к брату, чтобы подправить его работу. Борис, как всегда, был нетерпелив; понаблюдав несколько мгновений, с криком: «Теперь я сам!» он торопливо потянулся обмакнуть кисть в краски и не заметил, как размазал рукавом рисунок, заодно перепачкав стол и одежду.

Я поспешно отставила краски в сторону. Брат сокрушённо рассматривал испорченный рисунок и грязный рукав, затем вскинул на мисс глаза.

– Я не хотел, – пробормотал он. – Вот теперь придётся всё переделывать… Пожалуйста, извините меня, мисс, я очень сожалею.

– Вот вечно ты торопишься… – начала было я, но замолкла.

Мисс Мур смотрела на рисунок и замаранный рукав рубашки, точно это были её потерянные навсегда сокровища, затем топнула ногой.

– Гадкий мальчишка, да ты нарочно решил изводить меня сегодня? Почему ты так отвратительно себя ведёшь? Смотри же, ты заслуживаешь наказания! – закричала она.

– Мисс, я не нарочно, – прошептал Борис. – Простите, ради бога, если я огорчаю вас…

Я заметила в его глазах слёзы, и у меня в носу защипало.

– Вон! – взвизгнула мисс. – Иди в коридор и стань в угол.

Брат кинулся вон из комнаты. Шурочка съёжилась и смотрела на мисс полными ужаса глазами, а та сидела, уставившись на стол, где лежали кисти, краски, карандаши… Мисс точно была в каком-то оцепенении, и когда я окликнула её, не отозвалась. Мне стало сильно не по себе при виде её остановившегося взгляда, я тихонько встала из-за стола и вышла в коридор к брату. Рядом с ним я увидела разгневанную няню, которая вознегодовала, узнав, что гувернантка выставила Бориса из комнаты.

– Всё хозяйке расскажу, – ворчала сквозь зубы Егоровна. – Ишь, волю какую взяла, над детками нашими тиранствовать!

– Лиза, я, верно, чем-то досадил мисс Мур? – тихо, с тревогой спросил Борис, когда няня удалилась. – Только чем, я не знаю!

Мы пытались припомнить, не было ли вчера или третьего дня каких-то недоразумений. Всё, однако, было как обычно – за исключением визита Человека со смущённым лицом, о котором мисс начисто забыла.

– А если не забыла? – предположил Борис. – Хотя, если и так, что с того? Я-то чем перед ней провинился?

Я уныло пожала плечами. Первый раз мы наблюдали мисс Мур в столь странном состоянии духа. В это время из детской раздался какой-то шум, что-то упало и видимо, разбилось. Послышался лепет Шурочки: «Мисс, простите, я нечаянно», затем гневные восклицания мисс по-английски… Мы заглянули в комнату и увидели пролитую воду и осколки: видимо, Шура забралась на стол, стащила оттуда чашку с водой, куда мы обмакивали кисточки, и разбила её.

Лицо мисс Мур исказилось гневом; она подскочила к Шурочке и сильно шлёпнула её. Та громко заплакала, вероятно, не столько от боли, сколько от испуга и обиды. Я бросилась было к ним, но Борис опередил меня. Он обнял рыдающую сестру, а я в этот самый момент была почти что согласна с Егоровной: мисс Мур не место в нашем семействе. Но когда я перевела взгляд на мисс, я увидела на лице её изумление, точно она не понимала, что происходит. Затем, как бы очнувшись, она опустилась рядом с Шурочкой на колени и прижала её к себе; к нам снова вернулась наша настоящая мисс Мур, добрая и терпеливая. «Не плачь, моя милая детка, сейчас всё исправим. Я не сержусь, не плачь!» – донеслось до меня.