Джеральдин Маккорин - Где кончается мир

WHERE THE WORLD ENDS

© Geraldine McCaughrean, 2017

© Е. Зиганшина, перевод, 2021

© Издательство АСТ, 2021

Мать дала ему жареного тупика – перекусить в дороге – и новую пару носков, а потом поцеловала в щёку.

– Господь сбережёт тебя, Куиллиам, но чистым он тебя не сделает. За этим ты должен следить сам.

К счастью, обнять его она не пыталась.

Он пожал руку отцу, который довольно дружелюбно заметил:

– Пол надо выравнивать. Подсобишь мне, когда вернёшься.

Затем Куилл отправился к лодке. Его родители, конечно, пошли следом, но с прощаниями уже было покончено. Он вернётся через неделю, самое большее – через три. Они всего лишь собирались на один из скалистых островов – Стаков – собрать летние богатства: птичье мясо, яйца, перья, масло…

Стоял августовский день, яркий, как остро наточенное лезвие; от слепящего солнца море казалось чёрным. Нет, не было никаких знамений, предупреждающих о грядущих бедах. Такое люди с Хирты подмечают. Небеса не разверзлись, пролившись кровавым дождём: уж это кто-нибудь да запомнил бы. Ни на чью крышу не уселась никакая зловещая птица. Мимо пролетела чайка и капнула на мистера Кейна – но в этом не было ничего из ряда вон выходящего. (Да и кто не сделал бы так же, если бы мог?) Но никаких знаков, никаких жутких предвестий.

Все мужчины и женщины Хирты помогли спустить лодку на воду. Трое мужчин и девять мальчишек забрались в неё, и несколько человек на берегу подняли руки: не помахать, а скорее проверить, не сменил ли коварный ветер направление. Куилл не знал, стоит ли там, среды толпы, девица с большой земли – не стал смотреть. Если бы мальчишки в лодке заметили, что он смотрит – засмеяли бы. Так что он не стал. Ну разве что краешком глаза взглянул. Разок-другой.

Отцы и дядьки, жёны и тётки оттолкнули их от берега. И нет, киль лодки не застрял в гальке. Черви-пескожилы не выбрались из своих нор, чтобы затащить их обратно на берег. Ничего необычного не завопило им в лица: «Не плывите! Останьтесь дома!» Выход на воду прошёл гладко.

А может, если недобрые знамения и были, Куиллиам проглядел их, пытаясь последний разок взглянуть на Мурдину.

Путь до больших Стаков может занять целую вечность, даже с парусом. Стак Воина так велик, что кажется, будто до него недалеко, но прежде чем туда доберёшься, придётся пересечь четыре мили открытой воды – воды, превращающейся в холмы и долы и удваивающей расстояние. Это было первое плавание маленького Дейви, и Куилл видел, как у него начинает разыгрываться морская болезнь, а равно и страх. Однажды, если годы ожесточат его, Куилл, возможно, захочет поднять новичка на смех и ткнуть его локтем в грудь – как делал сейчас задира Кеннет. Но Куилл слишком хорошо помнил собственное первое плавание – как он ждал, что они опрокинутся, каждый раз, когда лодку подбрасывало на волнах вверх, и что их утянет на дно – когда лодку опускало вниз. Он помнил волны, вздымавшиеся выше планширей, и морские брызги, от которых вымок насквозь. Он помнил, как тревожился, что не сможет выбраться на берег, не выставив себя на посмешище, и что потом ему день за днём придётся доказывать, что он может ловить птицу так же ловко, как остальные, и что там не будет кровати, на которой можно поспать, и матери, которая утешила бы перед сном… Бедный маленький Дейви: не самый крупный птенчик в гнезде. И благослови его Господь, подумал Куилл, глянь-ка, носки уже на нём, вместо башмаков. Уже готов лазать.

Дейви казался слишком зелёным – во всех смыслах этого слова – чтобы дать отпор задире Кеннету. Однако потом его вырвало – прямо Кеннету на колени. Изощрённая месть, с одобрением подумал Куилл.

Они миновали Стак Ли и впервые увидели место, где им предстояло прожить следующие несколько недель. Джон начал постукивать ногами по доскам, остальные к нему присоединились, пока мистер Кейн, отъявленный брюзга, не велел им прекратить шум, «а то подымете всех потонувших моряков со дна морского». Стук стих, и Куилл заметил, что младшие мальчишки суеверно косятся на море, будто утонувшие моряки и впрямь могли восстать со дна.