Виталий Каплан: Один в поле воин

А здесь самым старшим – и, как догадался Саня, самым главным – был среднего роста мужчина в белой рубашке с коротким рукавом и серых, тщательно выглаженных брюках. Лицо его – чуть вытянутое, с высокими бровями и тонкими губами – демонстрировало неподдельный интерес. На висках серебрилась седина, однако зачёсанные назад волосы оказались тёмно-русыми.

Остальные трое смотрелись как-то блёкло. Такие лица, что взглянешь – и через минуту забудешь. Тусклые глаза, у одного – щёточка усов над верхней губой, у другого – едва заметный шрам на щеке. Третий выделялся только массивной золотой цепочкой, заметной в вырезе футболки.

Все пятеро сидели перед ним полукругом, на обшарпанных пластиковых стульях – вроде тех, какие семибэшники ещё недавно таскали из классов в школьный подвал. А Саня стоял перед ними, прямо как на картине Репина «Пушкин на лицейском экзамене», которую видел на весенних каникулах, когда мама таскала их с Мишкой по музеям. Надо будет чуть позже правой рукой махнуть, чтобы соответствовать.

Первым делом он разбудил волшебство, поглядел цветки эмоций собравшихся. У Руслана – ничего интересного. Красная, даже скорее багровая ненависть, ясно на кого направленная. Ещё лиловый страх – перед старшим, которого Саня про себя назвал Седые Виски. Жёлтая тревога, само собой. Ещё – поросячье-розовый стыд, только непонятно, перед кем.

А вот Седые Виски Саню удивил. Ярости и злости в нём не было совершенно, тревога имелась, но не зашкаливала, зато ярко-синего интереса – полным-полно. Интереса, смешанного с фиолетовым удивлением и бесцветной, серой решимостью.

Остальных Саня даже и разглядывать не стал – сразу понял, что они тут на подхвате и номер их шестнадцатый. Это же касалось и тех, кто держал его за локти.

– Ну что, Александр Михайлович Лаптев, – нарушил затянувшееся молчание Седые Виски, – у тебя, наверное, вопросов выше крыши?

– Пока только один, – облизув пересохшие губы, сказал Саня. – Зачем тут лиса?

– Да так, приблудилась, – хмыкнул мужчина. – Один… гм… сотрудник на свалке подобрал и принёс. Говорит, прикольно. А больше ни о чём не хочешь спросить?

– А зачем? – Саня пожал плечами. – Вы сами всё скажете. Раз уж похитили, притащили сюда, значит, не просто так? Значит, что-то от меня нужно, да?

– Не похитили, а пригласили, – возразил мужчина. – Когда похищают, то в багажнике везут, в наручниках. А тебя – интеллигентно, в салоне, с дружелюбным эскортом. Знаешь, что такое эскорт?

И этот тоже! Прямо как тот врач, похожий на эльфа Леголаса. Вот почему взрослые считают, что если тебе тринадцать и ты ниже их на голову, то на голову и глупее?

– Ну так давайте уже к делу, что ли? – предложил Саня.

– Ага, раньше сядешь, раньше выйдешь, – гоготнул один из незапоминающихся личностей. Тот, что с золотой цепочкой.

– Верно говоришь, Стоматолог, – кивнул Седые Виски. – Ну-ка, ребятки, обеспечьте гостю стул!

Левый мужчина отпустил Санин локоть, сунулся в какую-то дверь – Саня только сейчас её заметил – и тут же вернулся оттуда со стулом. Не пластиковым школьным, а обитым бурой кожей, с высокой спинкой и с подлокотниками.

Саню мягко, но решительно усадили, потом один из Чёрных Маек придавил ему плечи, второй деловито примотал скотчем к передним ножкам стула Санины лодыжки, а к подлокотникам – запястья. На ощупь скотч оказался холодным и противным, будто змея.

Да, Саня мог сейчас сделать с ними что угодно. Усыпить, вызвать неудержимый понос или чудовищную зубную боль… мог легко разорвать липкий желтоватый скотч. Мог заставить их всех выть от страха.

Но ничего этого делать ни в коем случае не следовало. Это ведь всё равно что сказать: «Знаете, а я вообще-то волшебник! Я в натуре крут!» И прощай тайна «Волнореза»… ясно же, не отцепятся. Вот если бы стереть им память… но Саня знал, что такая волшебка мало кому удаётся. Поэтому сейчас уж точно не стоило – только силу зря растратишь, а она может пригодиться, причём вся.

– Это для твоей же безопасности, – пояснил Седые Виски. – Чтобы ты буйствовать не начал, не упал, не расшиб коленку… или голову. А то ведь современные подростки бывают такие несдержанные… никакого самоконтроля. В общем, Саша, если мы с тобой нормально договоримся, ты очень скоро вернёшься домой, живой и здоровый, я даже компенсирую тебе моральные переживания… Пяти штук хватит?

– Маловато будет, – задумчиво протянул Саня. – Ну сами смотрите, иду себе по улице, никого не трогаю, тут хватают, суют в машину, мешок на голову надевают! А если у меня моральная травма будет? Если я по ночам писаться стану?