Наталия Ярославцева - Сквозь невозможное

Девочкам захотелось вынести на улицу своих любимиц. Люна и Нана побежали на чердак. Садовые фигурки стояли в уголочке. Они не шевелились, но глаза их сияли любовью.

– Ура! – неслышно ликовали они. – Наконец-то!

Их молчаливая радость нежным светом разливалась по всему чердаку. Мурку охватило странное предчувствие чего-то неминуемого. Девочки торопились. Они болтали между собой беспрестанно, хихикали и поддразнивали друг дружку. Люна и Нана ничего не замечали за своим весёлым щебетанием.

Мурка изо всех сил кричала им: «Милые мои, пожалуйста, я стала очень хрупкая! Держите меня покрепче!». Её голос можно было услышать, если захотеть. Но девочки торопились. Как и всех детей, их больше увлекало само действие, чем обдумывание и наблюдение.

Уже на ступеньках крыльца Мурка почувствовала, как трещины по всей её керамической глазури стали расползаться слишком быстро, чтобы можно было это остановить. Кошка буквально разлетелась на множество осколков, в последний раз жалобно мяукнув. То ли Люна крепко её сжала, боясь обронить, то ли свежий, весенний воздух, напоённый ароматами природы, расправил потрескавшуюся шкурку самоотверженной Мурки.

Дзынь! Нана оглянулась на внезапный звук. Пару секунд девочки просто стояли и растерянно смотрели на то, что было раньше их любимицей.

Долго горевали девочки над разбитой Муркой. Слёзы лились и лились из их глаз. Люна винила себя в случившемся.

– Как я могла быть такой растяпой! – сокрушалась она, закрывая ладонями заплаканное лицо. – Бедная, бедная Мурка! Она так грустно на меня смотрела, когда я взяла её в руки. Ах, что же я натворила!

Нана и прибежавшие на крики Нидик и мама не могли утешить девочку. Горе так сильно охватило её. Никакие уговоры и слова не помогали. Тогда мама крепко обняла Люну, прижала к себе. Ощутив мамину поддержку и любовь, она начала потихоньку успокаиваться. Нана и Нидик молча гладили старшую сестру. Нана тоже была расстроена и тихо всхлипывала, глядя на груду осколков.

Папа аккуратно собирал осколки в картонную коробку.

– Сейчас я пойду и склею. – пообещал он приободряющим тоном, хотя и сам был несколько неуверен в этой затее.

– Папочка, можно я тебе помогу? – Нане тоже захотелось поучаствовать. – Я буду подавать тебе инструменты. Даю слово: баловаться не буду!

– Конечно, идём! – сказал папа и взял Нану за руку.

Они отправились в мастерскую. Разложили осколки на столе и приступили к реставрации Мурки. Задача оказалась непосильной. Ни один клей не брал. Видимо, после похода к огненным троллям глиняная смесь, из которой была слеплена кошка, изменила свой состав на совершенно неизвестный. Оттого и не неподдающийся воздействию современных клеев.

Присоединившиеся кусочки пару секунд держали форму и вновь рассыпались на части. Папа и Нана тщетно провозились в мастерской несколько часов. Даже мама не раз заглядывала к ним. Им хотелось во что бы то ни стало восстановить всеобщую любимицу. Поздним вечером невесёлый папа вышел из мастерской. Он заглянул к Люне в комнату. Люна после пережитой трагедии пролежала в постели весь день и проплакала. Мама, Нана и младший брат тоже были у неё.

– Дорогие мои, – голос папы был расстроенный, – я не смог склеить нашу Мурку. Я всё перепробовал. Возможно, завтра я найду новое решение! – завершил он, стараясь утешить родных.

Папа поспешил уйти из комнаты, чтобы не видеть реакции на его слова. Он вернулся в мастерскую.

Ранним утром папа принёс кулоны. Он смастерил их из осколков разбитой садовой фигурки, просверлив небольшие дырочки и вдев в них шнурок.

Папа торжественно и печально подарил каждому такой кулон. Барсику, Бруксе и даже Соломону повесил он «кусочек Мурки» на ошейники. Самые красивые, ровные и гладкие подвески были у Люны, Наны и Нида.

Теперь они «чувствовали» настроение Мурки. А Мурка не любила грустить. Она была доброй, и её присутствие создавало спокойную, гармоничную атмосферу в доме. Кошка-защитница будто снова была с ними.

И жизнь потекла по-прежнему. В доме всегда было радостно.

Большим событием в семье было то, что малыш Нид начал ходить. Да не просто ходить, а бегать. Он рос разумным и добродушным мальчиком. И очень любознательным! Его особенно интересовали книги. Огромная библиотека в доме привлекала его внимание. Он часто бывал там, брал с нижних полок красочные книги и разглядывал картинки.