Рик Риордан: Меч Лета

Я ни капли в ней не сомневался. Её уверенность в своих силах поражала меня до глубины души.

В дверном проходе показался дядя Фредерик. Его руки были сжаты в кулаки, а угрюмое выражение лица плохо сочеталось с улыбающимся оленем на его свитере.

— Нам пора, Аннабет.

Она повернулась ко мне; в её серых глазах отражалась свирепость, что было немного необычно для первоклассницы.

— Береги себя, Магнус, - сказала Аннабет и одним движением руки разрушила свой храм из домино.

Тогда я видел её в последний раз.

После этого мама была непреклонна: «Мы больше не общаемся с Фредериком и Рэндольфом, особенно с последним. Он не получит то, чего хочет. Никогда».

Она так и не объяснила, чего именно хотел дядя Рэндольф и о чем они тогда спорили.

«Поверь мне на слово, Магнус, они опасные люди».

И я поверил. Я не связывался со своими родственниками даже после маминой смерти.

И вот теперь я им понадобился.

Дядя Рэндольф жил в городе, а Фредерик с Аннабет, насколько мне было известно, все ещё проживали в штате Вирджиния. Тем не менее, вот они здесь, раздают листовки с моим именем и фотографией. Где они вообще нарыли мою фотку?

Разговор я слушал вполуха, так как моя голова ходила ходуном.

— .найти Магнуса, - говорил дядя Фредерик, попутно доставая свой смартфон. - Рэндольф сейчас в городском приюте в Саут Энде. Мальчишки там нет. Тогда мы пойдём в приют для подростков, что находится по ту сторону парка.

— А жив ли он вообще? - жалостливо спросила Аннабет. - Пропал два года тому назад! Вдруг его окоченелое тело уже давным-давно лежит в какой-нибудь канаве?!

Часть меня желала выскочить из укрытия с возгласом: «ТА-ДА!».

Прошло уже десять лет с нашей последней встречи, а мне все ещё не нравилось заставлять Аннабет грустить. Тем не менее, улицы преподали мне важный урок: сиди тихо и смирно, пока полностью не уловишь всю суть происходящего.

— Рэндольф уверен, что Магнус жив, - сказал дядя Фредерик. - Шляется где-то по Бостону. Если его жизнь и вправду в опасности.

Окончание фразы я не уловил, так как они двинулись вперёд в сторону Чарльз-стрит.

Я весь дрожал, но не от холода. Мне хотелось побежать вслед за дядей Фредериком, остановить его и потребовать объяснений. Откуда Рэндольфу было известно, что я все ещё в городе? Зачем они разыскивали меня? С чего это моя жизнь теперь в опасности, если опасность — мой постоянный спутник?

Как бы там ни было, я не двинулся с места.

Перед смертью мама мне кое-что сказала. Помню, я отказывался искать пожарный выход и оставлять Её одну, когда она схватила меня за руку и заставила посмотреть ей в глаза: «Беги, прячься! Никому не доверяй. Я найду тебя. Что бы ни случилось, никогда не обращайся за помощью к дяде Рэндольфу!».

Тогда, прежде чем покинуть здание через окно, я наблюдал, как двери нашей квартиры разлетелись в щепки. Из тени появились голубые светящиеся глаза, смотрящие прямо на меня...

Я выбросил это воспоминание из головы и уставился на дядю Фредерика и Аннабет, которые теперь изменили курс на восток в сторону Центрального парка.

Подведём итоги: дядя Рэндольф зачем-то связался с Фредериком и Аннабет и попросил их приехать в Бостон. До этого он скрывал от них смерть моей матери и мою пропажу, что казалось странным, так как с чего это вдруг ему понадобилось рассказывать им об этом сейчас?

Был лишь один способ найти ответы на вопросы и при этом не сталкиваться с дядей Рэндольфом лицом к лицу. Его таунхаус располагался в районе Бэк-Бэй недалеко отсюда. По словам Фредерика, сейчас дома никого не было, так как сам Рэндольф находился в Саут Энде в поисках меня.

Что ж, есть такая поговорка: лучше «доброе утро» -это взлом и проникновение, поэтому пришло время нанести визит домишке дяди Рэндольфу.

Особняк был отстойным.

Но вам, наверное, он бы пришёлся по душе: огромное шестиэтажное здание со статуями горгулий по обе стороны крыши, витражные окна, отделанное мрамором крыльцо и так далее и тому подобное, не будем акцентировать внимание на том, что здесь живут богачи. Теперь вам наверняка интересно, почему я спал под мостом.

Два слова: дядя Рэндольф.

Этот дом принадлежал ему. Будучи старшим в семье, он унаследовал его от моих бабушки с дедушкой, которые умерли задолго до моего рождения. Я не особо вникал в семейную драму, но мне было известно, что мама и её братья враждовали. После той ссоры в День благодарения мы больше ни разу не посетили семейную усадьбу. Наша квартира находилась поблизости, однако с таким же успехом мы могли бы жить и на Марсе.