vova-bz - Черепашки-ниндзя против Тренидатов

- Как это? - не поняла девушка.

- Чем больше сила или любая другая энергия, которая помогает тренидатам преодолеть прост­ранственный коридор, тем больше их проникнет в наше пространство, - объяснил профессор Грабен.

- Все равно ничего не поняла, - отрицательно покачала головой Эйприл.

- Прошлой ночью я и Сплинтер проникли в музей и наблюдали за картиной, - стал объяснять профессор Грабен. - Чтобы нам никто не мешал, мы повесили на стену подделку, а настоящую картину отнесли в мою лабораторию.

- Так вот почему беспорядки в музее прекра­тились? - догадалась Эйприл.

- Ну, конечно! - ответил профессор. - Кроме того, нам стало известно, что за картиной охотится Супермозг. Зачем было рисковать, если Шредер мог бы украсть картину из-под самого носа охраны и никто ничего не заметил бы. Вот у нас и созрел план. Да, значит, о картине.

Профессор Грабен нахмурил брови и стал вспо­минать, на чем остановился.

- Вы говорили о том, что отнесли картину в свою лабораторию, - заметил Леонардо.

- Ах, да, - согласился профессор. - Так вот, отнесли мы картину и стали внимательно ее изучать. Нам удалось заснять момент выхода трени­датов в наше пространство. И что же оказалось?

Профессор снова, как уже много раз за время своего рассказа, многозначительно поднял вверх указательный палец правой руки.

- Оказалось, что вылетает оттуда буквально один, от силы два тренидата в виде шариков-яиц, ­сказал профессор. - Но в проходном коридоре в определенный момент эти шарики получают до­полнительную энергию. Происходит своеобразное деление их. Так из одного яйца при вылете в наше пространство получается пять, десять яиц.

Рафаэль вздрогнул при упоминании о вылете яиц. Он отчетливо вспомнил ночь в музее, когда видел все это собственными глазами.

- Мы не могли понять, почему так происходит, - продолжал тем временем профессор Гра­бен. - Но повторить опыт мы тоже не могли. Ведь картина оживает только раз в сутки. И вот этой ночью мы подготовились более надежно, потому что вооружились миниэлектрической пушкой. За­сняв момент вылета шаров, при повторе мы об­наружили, что под воздействием дополнительной энергии шары делятся.

- Это ужасно, - пробормотал Донателло.­ - Представляете, если Шредер узнает и эту тайну?

- Не знаю, как Шредер, а Супермозг уже знает об этом, - ответил профессор.

- И что теперь будет? - ужаснулся Леонардо.

- Ровным счетом ничего, - успокоил черепа­шек профессор Грабен. - В музее-то картина не настоящая! Пусть себе ворует на здоровье!

- А если он догадается, что картина не настоящая? - предположил Микеланджело.

- Все равно у него ничего не выйдет, - спокойно ответил профессор. - Он знает то же, что и мы.

- А что мы знаем? - поинтересовалась Эйприл.

- Мы знаем, что картина будет действовать только две ночи, эту и следующую, - ответил профессор Грабен.

- И что будет с ней потом? - спросил Леонардо.

- Она останется только картиной, - ответил профессор. - Но чтобы подобные случаи не проис­ходили в будущем, и чтобы кому-то не пришлось ломать голову над всеми этими проблемами, с ними нужно покончить нам.

- А как? - спросил Донателло.

- Как? - переспросил профессор. - Мы дума­ли над этим с учителем Сплинтером. Он мне сказал, что вы самые надежные помощники.

- И незаменимые, - тихо добавил Сплинтер.

- И незаменимые, подсказывает Сплинтер,­ - продолжал профессор. - Те меры предосторожности, которые узнали мы, должны хорошенько запомнить и вы. Правило первое: вы должны сле­дить за тем, чтобы на картину постоянно был на­правлен яркий луч прожектора дневного света. Правило второе: я не художник, да и Сплин­тер тоже, как выяснилось.

- А зачем нам художник? - поинтересовалась Эйприл.

Профессор вместо ответа полез во внутренний карман костюма и достал фотокопию картины «Замок Вальдхоуз».

- Донателло, Рафаэль! - обратился он к чере­пашкам. - Вы через эту дверь входили в замок? Только постарайтесь вспомнить точно. От этого зависит результат нашего дела.

Черепашки посмотрели на картину и указали на ту дверь, через которую они ночью проникли в замок.

- Вы уверены в своем ответе? - еще раз переспросил профессор Грабен.

- Так же, как то, что меня зовут Донателло,­ - смело ответил Донателло.

- Тогда я спокоен, - сказал профессор. - Те­перь остается найти художника, который перерисовал бы картину.

- Но зачем? - не понимал Леонардо.

- Дверь - это вход в соединительный коридор, - объяснил учитель Сплинтер. - И она долж­на быть закрытой. Это надо сделать так, чтобы не нарушить картину.